Евгений Шепельский: Фаранг

— Джорек! — рявкнул он. — Ты… щегол ушастый! — Он рванул ворот вечной кирасы, хрипя. Нос-картошка был малинового цвета.

Орнела приглушенно вскрикнула. Я глянул на нее, кусая губы. Что сказать? Как пояснить, что внутри лютого убийцы Джорека — другой человек?

Никак. Или — поступками. Только будет ли у меня время, чтобы их осуществить?

Архей подозвал меня — вполголоса. Я положил клинок на пол, обвел всех взглядом. Поднял руки на уровень плеч, чтобы открытые ладони были всем видны.

Вако прошла на лестницу, устало волоча молот, пихнула меня локтем.

Белокожее существо продолжало исступленно колотить магическую преграду. Тело его было оплывшим, болезненно тучным, безволосая голова напоминала каплю. Щербатый топор в пухлых руках покрывали щербины.

— Джорек! Или кто ты там… — прохрипел маг, глядя на меня глазами-вишнями. — Знаю, знаю, не все с тобой просто… Молчи! Тш-ш… Я не ведал, что они решатся… Не верил до последнего… Нас зажали… Кадавр страшен… не поддается магии…

Кадавр мэтра Раузера, ну конечно! Что-то вроде магического Франкенштейна. Этот, очевидно, будет работать без дополнительного заряда, пока не пробьет мембрану.

— Я хочу помочь, — произнес я быстро. — Чем могу. Чем угодно. Даже если придется умереть. Я хочу. Верь мне!

Архей приподнялся, показал дрожащей рукой.

— Верю! Ты… человек… случайный… пробей путь для принцессы. Там, позади Раузера дверь, за которой подземный ход… Вывести из дворца!

Пробить путь — это значит прикончить кадавра. Что ж, сделаем. А как иначе?

Я встал и подхватил меч.

Вако вернулась, задела меня плечом.

— Болгат! Кронгайм поднимается снизу. Это край. Давайте сдыхать. А этого ушастого я бы выперла на фронтир.

Я молча поднес палец к губам. Орнела смотрела на меня расширенными глазами.

— За мной, как только убью тварь. Ждите. Сдерживайте Кронгайма, пока я не прикончу тех, кто в зале.

Кадавр издавал чмокающие звуки сморщенным беззубым ртом.

Я подошел к преграде, дождался, пока тварь занесет топор куда-то за свое оплывшее плечо, и прыгнул. Преграда со звоном исчезла, я едва ощутил сопротивление воздуха. Кадавр застыл с поднятым топором. Я распорол ему бок, приземлился на полусогнутых уже за спиной твари, ударил под лопатку, проворачивая в ране меч. Извлек клинок, весь покрытый желтой кровью, и с силой всадил острие в затылок, покрытый пухлыми складками. Кадавр рухнул мордой вниз.

Быстро. Просто. Эффективно. Если ты умеешь ускоряться.

А Раузер, оказывается, мастерил кадавров из тварей глейва! Воняет дико.

Болгат с рычанием устремился за мной, меч рассек воздух и упал на голову гвардейца ковена. Рядом был Рейф, орудовал зазубренным клинком. Остальные держали лестницу, по которой со своими головорезами наступал Кронгайм.

Я убил нескольких гвардейцев и в какой-то момент в круговерти битвы заметил, что Раузер, отступив к окну, приподнял руки, намереваясь швырнуть в Орнелу заклятие.

Она была ближе, чем Раузер, и я прыгнул к ней, схватил, прижал к себе, заслонил спиной, в которую тут же с шипением ударил жаркий воздух. И все. Заклятие распалось, не причинив мне вреда.

— Стылая бездна! — проорал Болгат.

Я развернулся, лицо Раузера напоминало маску азиатского божества. Я швырнул в него свой меч, и он не успел увернуться. Упал на колени с клинком в горле. Я захохотал.

Мы уничтожили всех, кто пришел с Раузером, и, искупавшись в крови, прорвались к двери, за которой находился тайный ход. Я волочил Орнелу, принцесса не сопротивлялась — впала в состояние прострации, дышала рывками.

Кладовая-кастелянская с кипами чистого белья. Пахнет лавандой… Мертвая кастелянша — молодая совсем девушка. Убили ударом меча. Зачем, блин, устраивать резню, маги?

Болгат кивнул перед собой:

— Туда, к дальней стене! Я сожгу сейчас тут все… Кеми, дай свой перстень! Скорей!

Он нетерпеливо сорвал с пальца Орнелы перстень с мерцающим рубином, дрожащими руками напялил на скрюченный палец мертвой кастелянши.

— Не поможет, если меня возьмут живым… Маги влезут в башку… кхм, кхм… Стылая бездна!.. Но я не дамся…

Из-за прикрытых дверей слышался звон клинков и смертные вопли. Отряд Кронгайма нажимал.

Болгат выскочил в зал, тут же вернулся с вечными лампами. Одну отдал мне, другую взял в руки и примерился швырнуть на пол.

— Сейчас я зажгу… Джорек, сукин ты ушастый сын! Беги… И храни ее как зеницу ока! Иначе с того света достану!

Он подбежал к стене, одышливо пыхтя, нажал невидимую панель — открылся узкий черный проход со ступеньками, полого спускающимися вниз.