Дмитрий Хоменко - Единственный принцип - 1

— Я рад, что сегодня как раз такой случай, — заметил Мерлинг, прежде чем поблагодарить за оказанное внимание и расстаться.

На следующий день ближе к вечеру, он постучал в дверь Кранца.

— Наверное, у меня все–таки завышенное самомнение, — сказал Мерлинг, изучая жилище Карла, и пояснил, — я думал, что встречу здесь вашего друга.

— В его возрасте к счастью существуют и другие интересы, — ответил ему хозяин и предложил кофе. Советник согласился и, пока Карл готовил напиток, принялся рассматривать его работы. Когда Кранц протянул ему горячую чашку, он уже успел составить о них вполне определенное мнение, кое в чем совпадающее с оценкой Адама.

— Наверное, в вашей жизни произошло что–то очень значимое, повлиявшее на стиль ваших работ? — поинтересовался Мерлинг, устраиваясь поудобнее в кресле для продолжительной беседы.

— Все течет, все меняется, — уклонился от прямого ответа Кранц, чем вызвал у собеседника довольно скептическую ухмылку.

— Ваши картины не совсем отвечают общепринятым представлениям о живописи. Боюсь, что они не будут пользоваться особым спросом. Для большинства людей то, что вы пишете, покажется, мягко говоря, не совсем понятным.

— А я и не рассчитываю на это.

— Почему же? — не унимался советник, пристально наблюдая за реакцией собеседника. — Разве вы не хотите, чтобы ваше творчество было оценено по достоинству?

— Не хочу, — рассмеялся в ответ Кранц, — слишком мало достоинств в моих работах.

— По–моему вы скромничаете, — не согласился с ним Мерлинг.

— Я пишу эти картины для себя, и мне совершенно безразлично, как их оценят другие, — решил закрыть эту тему Карл.

Мерлинг уловил его желание и сосредоточил свое внимание лишь на той картине, ради которой и пришел в этот дом.

— Скажите, как приходят в голову такие необычные вещи? Неужели дело только в хорошо развитом воображении?

— Не думаю, что все зависит только от развитости воображения. У себя, например, я такого таланта не наблюдаю. Я ничего не придумывал, — этот символ сам возник в моей голове. Я просто перенес его на холст, ничего от себя не добавляя. — Почти откровенно объяснил советнику Карл. Это объяснение вполне устроило его собеседника, и тот предоставил хозяину вести разговор дальше.

— Скажите, какой смысл во всех этих тайных обществах, о которых всем известно и которые если и могут что–то изменить в лучшую сторону, то лишь в жизни немногих избранных? Ведь у большинства их членов и так есть достаточно власти и денег, — прямо спросил Кранц, не очень рассчитывая на такой же прямой ответ. Но собеседник ответил ему взаимностью.

— А разве бывает достаточно власти и денег? — ответил он вопросом на вопрос. При этом ответ собеседника вовсе и не требовался.

— Вот возьмем, к примеру, вас, — продолжил Мерлинг. — Как вы думаете, почему Адам получил разрешение привести вас на заседание ложи, учитывая вашу репутацию?

— Думаю, отнюдь не из–за картины, — ответил Карл.

— И правильно думаете, — подтвердил советник. — Ваше состояние даже масонов может заставить закрыть глаза на ваши недостатки. Если завтра вы выразите желание присоединиться к нам, те, кто вас сегодня осуждал, первыми выразят свое восхищение по этому поводу.

— У меня нет такого желания, и не предвидится, — сказал Карл довольно жестким тоном.

— Я знаю, — заявил ему Мерлинг и посмотрел прямо в глаза. И этот взгляд сказал вместо него все остальное.

— Почему же вы тогда не выступили против моего присутствия? Ведь, насколько я понял, именно ваш голос является решающим. По крайней мере, в местной ложе.

— И не только в местной, — советник не отводил взгляда. — А не выступил против, потому что меня как раз заинтересовала ваша картина.

Заметив удивление и недоверие в глазах Карла, Мерлинг довольно улыбнулся и продолжил свои откровения.

— Особенность человеческого общества состоит в том, что все люди делятся на три основные категории: потребителей, созидателей и разрушителей. Можно, конечно, поспорить с этим моим утверждением или наоборот, развить его, выделив еще какие–то группы или подгруппы, но для того, о чем я хочу сказать это уже не суть важно. Ведь очень трудно не согласиться с мыслью, что большинство из нас в той или иной мере приходит в этот мир лишь потреблять. Все, что мы при этом делаем, не более чем плата. И товар нужен нам здесь и сейчас. Так вот, не будь в этом мире созидателей, он бы топтался на месте, или вообще, давно бы рухнул. Без этой небольшой группки людей, которых остальные считают в лучшем случае странными, а в худшем, они их просто истребляют, не было бы человеческой цивилизации. Потому что движение вперед — это их жизнь, их насущная потребность, как пить, есть или спать. Обычная жизнь для них неприемлема, и не потому, что они ее презирают, а потому что они просто не способны так жить, или существовать. Такими их сделала природа, или бог, это уж как кому угодно. Орден масонов — такая же составляющая часть человеческого общества, как и все остальное. Соответственно и устроен точно таким же образом. Только в отличие от других мы осознаем потребность в созидателях и тщательно их выискиваем в своих рядах, и не только. Поверьте, так поступают в любой разумной организации, думающей о завтрашнем дне. К тому же не надо забывать о конкуренции. Если тебе нечего предъявить сегодня, завтра ты окажешься на обочине.