Дмитрий Хоменко - Единственный принцип - 1

— Здравствуй Вэлэвин, — поприветствовала его Лалин и тут же обратилась к существу. — Моро, как давно я тебя не видела. Даже успела соскучиться по тебе.

Слушая ее речь, Вэлэвин улыбнулся и заметил.

— Не было дня, чтобы он не сделал хотя бы попытку прожужжать мне все уши о тебе. Похоже, ты для него гораздо дороже, чем я. Я уже даже подумываю о том, не оставить ли его с тобой.

Моро весь напрягся и протестующее замотал своей уродливой головой.

— Моро должен быть рядом со своим другом. Моро не может жить иначе. Просто он любит напиток, который готовит для него Лалин.

Лалин при этом сделала вид, что его слова ее сильно огорчили.

— Я думала ты меня любишь. А оказывается, что тебя интересует только мой напиток.

Существо окончательно растерялось, не зная, что ответить. Лалин пришлось тут же его пожалеть.

— Извини меня, Моро. Я знаю, что ты любишь меня.

Моро от этих слов даже на несколько мгновений выпрямился. А Лалин тем временем обратилась к Вэлэвину, указывая на волуна.

— Это Грулэм. Он уже посвящен.

— Я знаю, кто он, — заметил тот и добавил, — поэтому я и прибыл сюда.

Что–то в его словах не понравилось женщине, но она предпочла промолчать. И вообще она старалась не встречаться с пришельцем взглядом. Лалин не стала больше ничего говорить. Вместо этого она позвала Моро и направилась с ним в сторону дома, оставив мужчин наедине.

Вэлэвин на некоторое время как будто забыл о существовании Грулэма, все свое внимание, сосредоточив на цветке, который до него рассматривала Лалин. Он, также как она, осторожно дотронулся до него рукой, а потом так же осторожно провел ладонью по усеянному острыми шипами стеблю.

— Ты уже решил, что выберешь? — неожиданно спросил он.

— Нет, — ответил Грулэм, ничуть не удивившись его вопросу.

— Почему?

Волун задумался, подбирая нужные слова и, как будто заново переживая недавние ощущения.

— Я сделаю свой выбор тогда, когда для этого наступит время. То, что будет зависеть только от меня, и будет моим выбором.

Вэлэвин повернулся к нему лицом и посмотрел в глаза.

— Все–таки Флодин был прав, когда говорил, что этот путь способен пройти до конца только крэторн.

— Я больше не крэторн, — возразил ему Грулэм. — И Флодина больше нет.

— Я знаю, — тихим голосом ответил его собеседник.

— Почему все произошло именно так? — не сдержавшись, спросил волун.

— Разве Лалин тебе все не объяснила? — ответил вопросом на вопрос Вэлэвин.

— Объяснила. Но я спрашиваю ведь не о том же. Я спрашиваю о том, была ли его смерть и смерть других волунов обязательной. Неужели сат не мог просто украсть камень? Что бы тогда изменилось в предначертанном?

— Наверное, в тебе еще жива какая–то частица крэторна, и ты еще не до конца осознал все, что тебе дано, — предположил Вэлэвин, и тут же поспешил его успокоить. — Но это только вопрос времени.

Грулэм предпочел промолчать по этому поводу, ожидая дальнейших разъяснений.

— А ты не пробовал предположить, что если есть определенный выбор у тебя, то он был и у Флодина? Может быть, когда–то с тобой произойдет нечто похожее, и какой–нибудь новый Грулэм будет задавать точно такие же вопросы?

— Может быть, — нехотя согласился с ним волун, но тут же возразил по другому поводу, — но ведь Флодин пытался что–то изменить, пытаясь броситься со скалы?

— А ты бы поступил иначе? — опять ответил вопросом на вопрос Вэлэвин.

Грулэму снова пришлось с ним согласиться.

— Наверное, я тоже попытался бы, даже зная, что ничего не получиться, что все уже определено.

— Поэтому я и спросил тебя, не сделал ли ты уже свой выбор. Твой ответ меня успокоил. Этот дар нужно беречь. Возможно, благодаря ему ты и сможешь повлиять на судьбу.

— Если все уже давно решено, то зачем нужен я? — как будто не слыша его последние слова, спросил волун.

Вэлэвин снова посмотрел ему прямо в глаза и более жестким голосом ответил, повторив мысль еще не давно осознанную самим Грулэмом.

— Не существует однозначных вещей. Кроме одной единственной. И ты уже знаешь, о чем я говорю. Но именно ее однозначность и определяет неоднозначность всего остального.

— Случай — неразлучный спутник судьбы, — попытался продолжить ход его рассуждений волун.

— Тебе предстоит воплотить в себе и то, и другое. Для этого ты и нужен. Ты и никто другой, — подвел итог их беседы Вэлэвин как раз в тот момент, когда Лалин и Моро снова присоединились к ним. Моро при этом имел удовлетворенный и одновременно немного виноватый вид. На лице женщины читалась грусть. Можно было догадаться, что они большую часть времени посвятили разговору о Вэлэвине. Их чувства странным образом передались и ему. Какое–то время он и женщина не сводили взгляда друг с друга, не замечая никого вокруг себя.