Талгат Сабденов: Чужой среди чужих

"Устал, наверное", — подумал Шут.

Выждав для верности еще несколько минут и так и не дождавшись ничего интересного, Шут поднялся на все еще дрожащие ноги и нетвердой походкой побрел подальше от Фиолетового — мало ли что этой образине в голову взбредет. В голове было пусто, думать о чем–либо не получалось. Единственным желанием сейчас было высосать досуха фляжку, завалиться спать, а проснувшись оказаться в купе транссибирского экспресса и поверить что все увиденное — всего лишь результат злоупотребления молочным шоколадом на ночь. Вместо этого злая судьба поставила на пути Шута какой–то стоящий у обочины автомобиль.

"Желтый", — подумал Шут и потыкал машину пальцем, что бы убедиться в ее вещественности.

Та никуда не думала исчезать. Шут обошел желтый автомобиль сбоку и посмотрел на единственное уцелевшее стекло. Даже в ночной темноте в нем отражался какой–то человек. Шут присмотрелся. С тонированной поверхности на него взирал худой темноволосый парень с основательно помятым и рассеченным в паре мест лицом. Одежда на нем была измазана в пыли, волосы всклокочены, а взгляд вызывал ассоциации с пациентами психиатрических лечебниц. Шут озадаченно почесал голову. Человек в отражении сделал тоже самое.

"Это я что ли?" — сообразил Шут. — "Я вроде помладше выглядел".

Что не удивительно, учитывая тот скромный факт, что он последний раз смотрелся в зеркало года эдак три назад. Шут нерешительно помахал человеку в отражении рукой и отошел от автомобиля, искореженного упавшим сверху обломком железобетона. Он посмотрел на другую сторону улицы — там к стене была прикреплена вывеска, сплошь покрытая непонятными закорючками и загогулинами.

"Иероглифы", — решил Шут. — "Иероглифами пишут где–то в Азии. А те огромные страшные несуразные хрени значит поделки местных толи мандаринов толи самураев. Еще бы вспомнить, чем они друг от друга отличаются".

К нему начинала возвращаться ясность мышления, что уже было хорошим знаком. Усевшись на засыпанный бетонной крошкой тротуар, Шут заставил себя собраться и начал методично, как учил Арлекин, перебирать все известные сведения.

"И так, что у меня в данный момент есть? Во–первых, есть я сам — Шут. Раньше меня звали как–то иначе, но это уже не суть важно. Лет мне… ммм… не помню. Но точно больше четырнадцати и меньше двадцати. Надо будет потом посчитать точнее… ладно, это тоже не существенно. Официально — гражданство Российской Федерации, на деле — бродяга без родины и дома. Во–вторых, я не человек. Телепат, экстрасенс, псайкер, колдун — слов много, суть одна". На мгновение Шут отвлекся и закрыл глаза, концентрируясь на психическом восприятии. Под землей все также мерцали тусклые огоньки людских разумов. "Да, с этим все в порядке. Так, что там в-третьих? В-третьих, вещи, которые у меня при себе имеются. Ведь у меня же есть что–то с собой?"

Шут принялся ощупывать одежду на себе и обыскивать карманы. "Ага, одежда. Короткое кожаное пальто, брюки на ремне, рубашка, ботинки. Белье так же имеется. То есть, одежда у меня есть, причем та самая, которую я последний раз самолично надевал. По–моему, так, а не иначе. Ладно, проехали. А, вот это уже интереснее". Шут извлек из правого кармана пальто пистолет. Несколько секунд он озадаченно рассматривал оружие, но потом провел пальцами по поверхности, ощупывая каждую шероховатость.

"ГШ‑18, хоть что–то в мире остается неизменным". — Шут с ностальгией припомнил обстоятельства, при которых заполучил себе эту игрушку.

В левом кармане того же пальто обнаружились глушитель и запасная обойма. В общей сложности, тридцать шесть девятимиллиметровых бронебойных патронов.

"Когда закончатся, можно будет зарядить обычные 9x19mm Para, они вроде распространенные, конструкция пистолета позволяет".

Далее Шут привычным движением завел руку за левое плечо. Ножны с утяжеленным ножом, одинаково пригодным для рукопашной и метания, были на своем обычном месте. В нагрудном кармане рубашки обнаружилась стальная плоская фляжка, в которой что–то булькало. Отвинтив крышку, Шут понюхал содержимое.

"Еще у меня есть водка, от которой я при всем желании не могу опьянеть. Зато иногда она бывает полезна для обострения психических способностей. Жуткое похмелье, правда, смазывает эффект, но все–таки".

Затем настала очередь внутренних карманов пальто.

"Бумажник. В нем деньги. Русские деньги — рубли. Американские деньги — доллары. Европейские деньги — евро. Все в крайне небольших количествах. Заметка — раздобыть любым способом средства к существованию. Ну и наконец, у меня есть глаза, которых по идее быть не должно. Каким образом у меня восстановилось зрение — не понятно, но на первое время будем считать это приятным бонусом. Правда, они почему–то зеленые, а не голубые, но дареному коню в зубы не смотрят".