Александр Руджа - Хеллсинг - моя земля

«Слышу непонятные звуки».

«Это упыри, друг мой» — охотно поясняет Алукард. Слух у него, конечно… Как это говорили в нетленке: а нюх как у собаки, а глаз как у орла. — «Это звук поедания нежитью человеческой плоти».

А ведь и верно — теперь уже и мне слышно чавканье из-за двери. Ленивое такое, размеренное. Хозяйское. Упырю кажется, что он сейчас в полной безопасности, где-то посреди своей людоедской нирваны, и вообще кум королю. Развеем это убеждение.

Артур с такой постановкой вопроса согласен. Снимает с разгрузки две гранаты, выдергивает чеки, толкает дверь и аккуратно вкатывает обе внутрь. А в комнате-то темно — плохой признак. Чавканье не прекращается ни на секунду — и правда, какая разница, что там по полу катается, главное сожрать побольше человечинки. Нелюбопытный нынче упырь пошел, и жадный. Ну, туда и дорога, значит.

Взрыв! И через пару секунд второй. Из комнаты доносится жуткий вой, тварь, видимо, даже не сообразила залезть куда-то в угол, так посреди комнаты и питалась. Посекло ее сильно, надо полагать. Артур скользящим шагом перемещается в комнату, хлопает одинокий выстрел, вой обрывается.

Минус один.

Ой. Почти одновременно открываются двери остальных непроверенных комнат по коридору. И из них выходят… выползают… Мамочки, какие они все-таки неприятные! А самое главное — даже не очень уже похожие на людей. Мутанты. Ну да, Алукард упоминал, что вирус в состоянии перестраивать организм для увеличения шансов на выживание, но эти, впереди — это уже какой-то перебор.

У одних просто удлинились руки и отросли когти, у других расперло грудную клетку как у горилл, третьи распластались по земле наподобие пресмыкающихся. Но у всех без исключения рот превратился в широкую нечеловеческую совсем пасть, забитую, такое впечатление, несколькими рядами крупных, острых зубов. И эти самые зубы они мне сейчас и демонстрировали, приближаясь, урча и подвывая.

Господи, какое счастье, что упыри такие медленные, будь они чуть резвее, отбиться не было бы никаких шансов. Но вирус не в состоянии оперативно управлять всей нервной системой, у человека она очень, очень обширная, так что скорость передвижения и реакции инфицированных неизбежно уменьшается.

«Наблюдаю множественные цели», — на всякий случаю транслирую я. Винтовку в руки, патрон дослать, переключатель с «safe» на «fire». Работать будем с колена, для надежности.

К стрельбе готова!

Из двери появляется довольный Артур, замечает новые действующие лица на арене нашего маленького цирка, но не теряется, молодец — грамотно сдвигается к стене и берет на прицел кого-то из ближних, оставляя мне дальние цели.

«Огонь по готовности, полицейская», — шепчет в ухо знакомый голос. Упыри выглядят такими контрастными, что промахнуться мимо головы невозможно в принципе. Время начинает замедляться, а мои движения, наоборот, приобретают невероятную точность и координацию — это в кровь начинает поступать дракулин. Только бы не потерять контроль, только бы не сорваться на первом же задании, только бы удержаться…

«Огонь!»

Винтовка работает быстро и четко, выплевывая пули с минимальными интервалами, ограниченными только скоростью затвора. Звук выстрелов похож на короткий кашель с отдаленным раскатом грома, стреляные гильзы летят вправо красивыми золотистыми фантиками. И нет страха, и нет опасений, потому что рядом Артур и Алукард, а за спиной — вся несметная мощь «Хеллсинга».

Первую обойму я отстреляла за десять секунд — непозволительно медленно. На результаты стрельбы не смотрела, цели все еще есть — это главное. Рядом экономными очередями работал Артур, и вот на его результаты я засмотрелась — упырям отхватывало ноги, разрывало грудь, пробивало головы прямо-таки в непрерывном режиме. Свою обойму он опустошил, кажется, секунд за пять. Правда, я и наводилась исключительно на головы, а Артур, похоже, такой ерундой не заморачивался.

В аниме, насколько я помню, Виктории пафосно втирали, что ее пули — или, может, Алукарда — отлиты из настоящего освященного серебра какого-то знаменитого собора. На самом деле, все, конечно, не так. Черта с два нам бы кто-то выдавал сотнями серебряные пули, никакой бюджет, даже государственный, такого бы не потянул. А «Хеллсинг», как-никак, именно государственная служба. Королевская, если уж быть совсем точным. Поэтому на каждую пулю просто наносится тонкое серебряное покрытие, всего четыре микрона — этого вполне достаточно, чтобы вызвать сильнейший болевой шок у любого инфицированного «лилит». Именно потому даже относительно легко раненные упыри на несколько секунд полностью выбывали из боя, давая мне возможность закончить работу. Но была и неприятная новость: меньше их не становилась, и хрипящая, пульсирующая масса зомби, пускай и медленно, но приближалась к нам.