Денис Ватутин - Легенда сумасшедшего

Я не думаю, что на Земле ничего не знают, — знают, конечно. Просто колонизация не принесла прибыли, да еще вдобавок и проблем подкинула, поэтому про нее забыли, как про запертого в чулане дурачка, бремя всей семьи. Марс теперь обслуживают «частники» — различные корпорации по проведению экстремальных путешествий и туризма. «Хотите вырваться из серой и обыденной жизни, полной проблем? Дикая земля Марса ждет вас! Вдохните полной грудью вашу Новую Марсианскую Жизнь! Фантастика вчера — Реальность сегодня!»

И самое смешное, что идиоты, готовые платить умопомрачительные бабки за добровольное самоубийство, прут сюда пачками! Приезжают тысячами, сотни выживают — и лишь немногие возвращаются обратно с мыслями забыть о своей «Новой Марсианской Жизни» на всю жизнь. Некоторые остаются, чтобы пополнить ряды отчаянных сумасшедших на никем не контролируемой планете (которая формально принадлежит Странам Мирового Содружества).

Люди посчитали, что напустить парниковых газов и растопить марсианские льды с целью наделать из воды кислорода — вполне достаточно для того, чтобы все получилось само собой.

Теперь марсианская колония выглядела как разрозненные и относительно обособленные города, лагеря и поселки, сосредоточенные в районе экватора и низких широт и зон с повышенной гравитацией. Это районы с сильными магнитными полями с напряженностями порядка 0,2–0,3 гаусса [6] Гаусс — единица измерения магнитной индукции в системе СГС. Названа в честь немецкого физика и математика Карла Фридриха Гаусса. , то есть сравнимыми по величине с напряженностью земного магнитного поля. Они представляют собой полосы, простирающиеся с запада на восток. Их ширина с севера на юг достигает около тысячи километров.

Возникали в таких областях поселения вокруг добывающих заводов или станций энергоснабжения, или других подобных «животворных источников». Формально местное самоуправление осуществлялось Советом Четырех Городов, который пытался создать хотя бы видимость какого-то контроля и выдавал лицензии Охотникам. Это были крупные поселения — Арена Геркулеса, Лихоторо-Сити, Новые Афины и Маринер-Сити. Правда, далеко не все Охотники приобретали какие-то там лицензии. Существовала вялая меновая торговля, клановая система узких социальных групп и борьба за ресурсы и выгодные земли. Вот так: откат к дикому Средневековью.

Я, может, один из немногих добровольных колонистов — я знал, на что иду. Ошибся только в одном: что я смогу здесь в чем-то разобраться. Не вышло…

— Простите, что заставил вас волноваться, — сказал я Ирине с легким поклоном, — но мое поведение не продиктовано чистым позерством. Скорее, наоборот.

— Что вы имеете в виду? — Вспышка эмоций прошла так же внезапно, как и возникла.

— Вы спрашивали, почему меня называют «Странный»?

— Да, но вы мне ничего вразумительного не ответили.

— Не знаю, как это объяснить… — Я замялся, подбирая слова, что было для меня большой редкостью. — Я не боюсь аномалий… я умею их как бы… чувствовать… Как это происходит и что это такое — я и сам не очень понимаю… Это что-то вроде контакта, если это слово вообще можно применить в данном случае.

— Надо же! — воскликнула Ирина, но тут же овладела собой и продолжила: — Так это я о вас так много слышала во время инструктажа — «старики» рассказывали…

Я не выдержал и рассмеялся:

— Прямо такие седые старцы, с гуслями, пели про меня баллады?

Как ни странно, она даже не обиделась, и я заметил, что она улыбнулась кончиками губ, которых не скрывала свободно висящая кислородная маска:

— У гидов тоже свое арго: «старики» — это гиды, у которых было больше пяти посадок.

— Я не понимаю, — не выдержал я, — вас-то, умную, красивую и хрупкую девушку, вас-то на кой ляд сюда понесло? Вы же действительно напоминаете музейного экскурсовода — простите, но это так.

Я ожидал отчуждения и обиды, но она, как всегда, повела себя неожиданно (пора уже было привыкнуть).

— За «красивую» — спасибо, — она задумчиво и немного отстраненно поглядела куда-то вдаль, — а вообще… я здесь себя как-то хорошо чувствую. На своем месте, что ли? У вас ведь тоже был наверняка шанс распрощаться с этой планетой, и вы им не воспользовались, не так ли?

Я промолчал — слишком она понимает много… что-то в нас есть неуловимо сходное, но что? Это как контакты с глюками…

— Так, и что там ваши деды рассказывали? — перевел я тему беседы на более интересный объект, то есть на себя.