Денис Ватутин - Легенда сумасшедшего

— Сеня, ты — гений, — кивнул я, с оттенком недоверия глядя на это изобретение.

«Ящер» смотрел уже на Сеньку как на учителя: он полюбил его за глубину и нестандартность шизофренического мышления — юности это свойственно.

— С прицельностью у него, конечно, кое-какие проблемы, но в целом…

— Так, парни, — перебил я, — сейчас открываем двери — и за эти ящики. А там, дальше, помните: возле входа есть корыто, стойка, кресло и тэ дэ. Дальше — площадь… не знаю, но, по-моему, лучше обходить ее с запада, хотя оттуда идут подкрепления. Группа захвачена, посему боевая задача такая: как можно аккуратнее выдвинуться к восточной части территории и обойти котельную с флангов, учитывая то, что там стоят два танка, по которым мы из турелей не дотянемся через крыши.

— «Разрушитель» их уделает, — снисходительно кивнул Сенька.

— Сеня. — Я призвал вновь все свое терпение. — Может, уделает, а может, и нет. И не забывайте о пехоте, да и танки могли не все выйти из строя.

— Давай тогда вдоль восточной стены и пойдем, — сказал «Ящер».

— Да, — Йорген махнул подбородком, — так будет удобнее, Странный. И мы сможем прикрыться слева и справа. Напротив котельной есть корпус цеха утилизации — если мы его захватим, то можно и с танками прободаться немножко. А с пехотой…

— Пехоты вроде мало я видел, — сказал Сенька, — да и буря им сильнее навредить была должна.

— В общем, — подытожил я, — выходим налево, а потом короткими перебежками к котельной. Мы с Йоргеном — вперед, вы прикрываете…

— А почему это мы прикрываем?! — возмутился «Ящер»: они с Сенькой достали из кабины лифта ящик с патронами от его пулемета, и он хотел вновь всех наказать.

— А как ты думаешь, Лизард? — спросил я. — Ты ведь на дальних дистанциях…

— Ладно, — «Ящер» кивнул, — давайте выпьем грамм по пятьдесят и покурим перед этим делом. У меня есть травка…

Все сосредоточенно замолчали. Йорген протянул мне свою флягу, и я сделал пару глотков.

В эту секунду раздался женский голос из репродукторов:

— До отключения головного блока турбин осталось двадцать… девятнадцать… восемнадцать…

— Пошли, — скомандовал Сенька, занимая позицию за ящиками.

Я подскочил к стене рядом с дверью и замер с обожженным пальцем над красной сенсорной кнопкой с надписью «Open».

— …четырнадцать… тринадцать… двенадцать…

— Гранаты готовь! — «Ящер» начал свою паладинскую тактику, которая имела много плюсов при некой своей расточительности. — Как откроется дверь, — продолжил он, — кидаем по осколочной и по дымовой. Если есть флешаки, хоть одну зарядите, только сами не ослепните.

— Да уж как-нибудь разберемся, — ответил Йорген пренебрежительно.

— Дядько, — «Ящер» не обратил внимания на реплику Йоргена, — ты со своего чудо-ствола дай заградительную очередь, смогешь?

— А как же. — Сенька примостил свой агрегат на крышку ящика, вставил в него воронку и флегматично засыпал в нее мелкие стальные шарики.

Выглядела эта картина примерно как у Александра Дюма — жаль, не было длинного ружейного шомпола.

— …семь… шесть… пять… четыре… три… две… одна секунда… — Приятный женский голос смолк.

Где-то продолжала завывать сирена, а гул и свист ветра стали синхронно затихать. Дверь перестала мелко подрагивать, и навалилась ватная тишина, в которой медленно затихал рев турбин, слышный в основном уже только по вибрации в стенах.

Надрывный вой из висящих снаружи воздухозаборных сопел стал медленно сходить на нет, будто остановился приземлившийся самолет, и я поднес палец ближе.

— Готовы? — зачем-то спросил.

Все сосредоточенно закивали и стали тушить сигареты.

«Ящер» вынул из-под шлема какую-то железяку, быстро коснулся ее губами и что-то тихо пробормотал.

Холод в груди неприятно падал тяжелыми ломтями в живот, отчего слегка тошнило, а напряженная грудь словно была в постоянном положении вдоха.

Я коснулся пальцем сенсорной кнопки, раздался негромкий звук гонга — и тяжелая створка ворот западного ангара стала медленно ползти вверх, поскрипывая заржавевшими роликами.

Тут же в ангар поползли клубы пыли, и воздух стал противно-кисловатым. Я надел кислородную маску. Сквозь дверь пробивался красноватый свет ночного неба.

Я старался не думать ни о чем, кроме аккуратности и внимательности, которые были обещаны в моих действиях любимой женщине.

В ушах и так стоял звон, когда в проем створки ворот ангара полетели гранаты. Я спрятался сбоку, зажмурился и до отказа раскрыл рот. Все равно от взрыва в ушах возник болезненный зудящий звон.