Константин Туманов - Запасный выход

Вторую попытку он предпринял на следующее утро. На сей раз машина легко преодолела водную преграду и сноровисто выползла на тот берег, а экипаж выскочил и станцевал на радостях что-то вроде лезгинки. Прямо на моторном отсеке. Впрочем, когда я высказал предположение о национальной принадлежности этих телодвижений, наблюдаемых нами в бинокли, на меня обиделся Зурабов. Напрочь отказавшийся считать эти фрикции не только лезгинкой, но и танцем вообще.

Первые километры пути прошли, можно сказать, в райских условиях. Практически безлесный пологий подъем, минимальное количество петель и поворотов, ровная поверхность. Идущая впереди небольшой колонны ИМР даже отвал свой бульдозерный до самой земли не опускала – незачем срезать и так не сильно толстый слой дерна. А потом пошли трудности. По мере приближения к горной части маршрута появилась растительность, стали преграждать путь ведущие к протекающей рядом реке промоины, скальные выступы. Вот тут уже дорогу пришлось по-настоящему «торить». Колонна начала двигаться рывками: бульдозер пробьет метров пятьдесят-сто, остальные машины заводятся и подъезжают поближе. Понятно, что такие «попрыгайки», как их в сердцах назвал Самедов, были не везде. Но намного легче от этого не стало никому.

Вторым неприятным сюрпризом оказалось форсирование притока Крокодиловой – Кап-ривер. Небольшая, по сути, речушка, прокопала себе довольно глубокий каньон. Даже с бреющего полета, признался Ильдар, он казался заметно меньше. Сначала инженерная машина бульдозерным ножом пробила путь к воде, с приемлемым для грузовиков уклоном. Всего-то три часа работы. И застопорилась: для того, чтобы проделать такой же трюк с той стороны, необходимо было вскарабкаться по почти отвесной стенке. Понятно, что проделать такой фокус даже советской армейской технике не под силу. Ильдар два дня ковырял грейферным ковшом тот злосчастный склон, чтобы забраться наверх. И уже бульдозером доделал остальное. После чего установка мостика показалась детской забавой.

Наверх, на плато Высокого вельда, забрались на десятый день путешествия. И остановились. Здесь, практически на самом берегу безымянного ручья, текущего уже в сторону далекой пока Атлантики, у одного из водителей случился приступ острого аппендицита. Парня нужно было срочно эвакуировать, так что пришлось подключать авиацию. Самая большая сложность заключалась не в том, что самолету некуда было сесть. Грунтовую ВПП выровняли буквально за два часа. Причина была в другом – пилот, налетавший уже не одну сотню часов, ни разу не садился на грешную нашу матушку землицу. Он у нас водоплавающий. И выслушав его бодрое: «Да ладно, чего там», я начал беспокоиться еще больше. Но все обошлось, слава богу, спокойно. Дорожников Латыпин нашел легко. Мало того, что летал над ними уже не раз, так еще и след за собой они оставляли четкий. Так что и сел и взлетел наш Чкалов без ЧП. Отвез туда сменного водителя, а оттуда забрал больного, которому сразу по приезде наш врач беспощадно вырезала все ненужное в организме. Вот что значит – человек истосковался по любимой работе.

Оставшийся путь технических сюрпризов не преподнес, прошли его мужики всего за четыре неполных дня. Но зато два раза они подверглись нападениям. Я, кстати, в этом плане больше боялся именно за горную часть маршрута. Устроить камнепад могут и дикари, тут особых умений не требуется. Но там ограничились перевернувшейся из-за крена дороги (поторопились и не стали выравнивать участок) и неправильно уложенного груза машиной.

В первый раз их просто из зарослей попробовали «обстрелять» дротиками, второй раз напали ночью. Вот много раз до этого встречал в книгах мнение, что все негры как огня боятся темноты. И в ночное время суток стараются не высовываться из своих хижин. Теперь убедился – нет ничего более завирального, чем общепринятые штампы.

Нападение было тихим, хорошо организованным и могло бы окончиться вполне плачевно для бледнолицых, хотя и уже изрядно загоревших под жарким африканским солнышком, путешественников. Но вождь чернокожих не учел одну деталь, что вполне для него простительно – наличие ноктовизоров у караульных. Финал атаки, когда аборигены повыскакивали из кустов и травы и ринулись вперед, наши встретили из всего, что могло стрелять. В итоге двадцать восемь убитых, пятнадцать раненых с той стороны и легкая временная глухота бойцов с нашей. Плотная стрельба из закрытых металлических кунгов и кабин автомобилей на слухе сказывается не самым лучшим образом.