Арти Александер - Спальный район Вселенной (сборник)

О любви мужчины и женщины написано столько, что аналог своей собственной истории каждый без труда сможет отыскать в какой-нибудь общеизвестной книге или даже увидеть на экране. Но с Александро все было по-другому.

Он был особенный. Он был какой-то переполненный любовью. Порой казалось, что он любит все на свете, создавалось впечатление, будто кроме любви ему совершенно нечем заниматься. Он любил есть, любил спать, любил просыпаться, даже бриться и чистить зубы он любил, причем делал это с каким-то чарующим и искренним удовольствием. Он любил мыть посуду, любил мою кошку, любил выпускать на волю залетевшую в окно ночную бабочку. Я не смела его ревновать, потому что и видела, и чувствовала, как сильно он любит меня. Мне страшно нравилось, что он вел себя покровительственно по отношению ко мне. Этот двадцатисемилетний мальчик называл меня мышонком, и мне это нравилось! Рядом с ним я чувствовала себя спокойно и уверенно, я ощущала себя настоящей женщиной и была просто счастлива. Он был совершенно не такой, как все, и я в его присутствии становилась другой, гораздо лучше, чем была на самом деле.

– Ну сознайся, сознайся, что ты инопланетянин, – полушутя приставала я к нему. – Ну нет вокруг никого подобного тебе, такие здесь просто не произрастают.

В ответ он улыбался и говорил, что, наверное, я плохо искала. Но однажды он все-таки проболтался. Я спросила:

– Откуда у тебя деньги, если ты говоришь, что нигде не работаешь?

Он ответил, что продал очень хорошую симфонию одному известному композитору.

– Почему ты мне не рассказывал, что пишешь музыку? – удивилась я.

– Это не моя симфония, – ответил он немного смущенно.

– Тогда какое ты имел право ее продавать? – не унималась я.

– Эта музыка ничья, вернее, здесь ничья, она с моей планеты, – произнес он.

Я решила ухватиться за эту ниточку:

– Как интересно, расскажи мне, пожалуйста, подробнее. Я ведь всегда чувствовала, что ты пришелец.

И он начал свой удивительный рассказ. Я ему, конечно, не верила, но и не перебивала. Он так красиво все описывал, что мне тоже захотелось поиграть в его игру.

– Возьми меня на свою планету, – попросила я.

– Это, к сожалению, невозможно, – ответил он с легкой грустью.

– Тогда давай создадим ее кусочек на этом месте, вот прямо сейчас. – Это предложение, видимо, ему понравилось. Вместо ответа он сел за рояль и начал играть. У меня очень приличное музыкальное образование, но я никогда раньше не слышала этих прекрасных мелодий, вдобавок ко всему он был настоящим виртуозом.

– Это все с твоей планеты?! – с удивлением воскликнула я, когда он закончил.

– Да, – ответил он, разминая пальцы.

– Тогда ты можешь всю жизнь не работать, продавая ноты. Ведь это же настоящие шедевры! – Мой восторг был совершенно искренним.

– Могу, но мне этого не хочется, – произнес он с присущей ему улыбкой.

– И дорого ты продал этому композитору свою симфонию? – лукаво спросила я.

– Очень дорого, – ответил он с легкой усмешкой. – Он же жулик, так пусть раскошеливается, все равно потом заработает на ней намного больше.

– Интересно, а у вас на планете хорошие композиторы тоже очень богаты? – поинтересовалась я, изобразив серьезное лицо.

– У нас на планете нет денег, – ответил он тоже совершенно серьезно.

– Как нет? – удивилась я.

– А для чего они нужны? – усмехнулся Александро.

Я была немного шокирована таким поворотом.

– Деньги – это регулятор экономических отношений, без инвестиций и кредитования невозможно построить ни одного нормального предприятия, – вспомнила я умную фразу из разговоров мужа с его компаньонами.

– Почему? – совершенно искренне удивился он.

Если честно, я сама не очень понимала почему, но сдаваться мне совсем не хотелось.

– Да потому, что без денег просто невозможно: остановится прогресс, наступят хаос и деградация, да без них вообще никто не станет работать!

– Почему?

Его спокойный тон еще больше раззадорил меня, и я решила атаковать:

– Как почему?! Да потому что люди трудятся, чтобы зарабатывать деньги, много денег!

– И даже добились сокращения рабочего дня, чтобы для этого можно было работать на двух работах. – В его словах явно звучал добродушный сарказм.

– Да, если в этом есть необходимость, то случается и такое, – парировала я.

– И ты думаешь, что люди не променяют восьмичасовой рабочий день на двухчасовой, если при этом будут иметь во много раз больше? Они что, по-твоему, так глупы? – искренне удивился он.