Александр Петров - Сталкер. День саранчи

А кто из этих барыг поступает иначе?

Я вошёл в бар ближе к вечеру, когда часть сталкеров уже разбрелась по комнатам. Бармен торчал на своём месте, но едва я двинулся к стойке, как увидел перед собой здоровенную волосатую руку Динамика, одного из новых охранников. Он загородил дорогу и гулко пробасил:

– Куда спешишь, тёмный?

Я изобразил самое невинное выражение лица, на какое только был способен.

– Мне бы с Барменом поговорить. По делу.

Динамик парень не шибко умный, зато накачанный. Говорить с ним вежливо бесполезно, он и половины падежей не знает. А вот в репу, при случае, врежет сразу. Потому-то я стараюсь не сердить этого здоровяка. Не из страха, а из соображения осторожности.

– Стой тута! – буркнул Динамик и пошёл доложить.

Это мне знакомо. Уже проходили. Сперва «стой тута», потом «клади стволы здеся». Я огляделся. Несколько человек повернули головы в мою сторону, однако, глянули без особого интереса. Что им до одинокого, покрытого пылью сталкера в кожаном пальто? Да и захмелели ребята. Кучками сидели. О своём думали.

В это время вернулся Динамик.

– Проходи, – сказал он. – Тока давай стволы клади здеся, понял?

Я откинул край пальто с правой стороны и вытащил из кобуры на бедре свой автоматический «кольт» 45-го калибра, протянув его Динамику. Он немного удивлённо посмотрел на пистолет, потом кивнул.

– Всё?

– Больше ничего нет, – я покачал головой. – Рюкзак проверять будешь?

– Чё?

Я прошёл вперёд, и уже подходя к стойке, с недовольным видом развёл руками. Бармен усмехнулся.

– Чем недоволен? – спросил он, продолжая усмехаться.

– Обслуживанием. Я, конечно, знаю, что у тебя не «Хилтон», но как-то по-другому надо относиться к постоянным посетителям.

– Ладно, Ягуар, не скули. Не собака. Принёс?

– А то.

– Понял. Геша, подмени меня!

Бармен выскользнул из-за стойки, уступая место помощнику. Геша очень колоритная личность. Бывший вор, отмотавший чуть ли не три срока, но, как он сам говорит, «завязавший». То ли правда, то ли нет, но здесь воровать себе дороже. Сталкеры народ матёрый, сразу прибьют, если поймают. Да и «Долг» следит за местным климатом, не давая спуску никому. И всё же Гешу малость сторонились, вид у него был уж больно типичный. Наколки, четыре стальные фиксы на нижних зубах, плюс, ярко выраженная «блатная» манера вести беседу. За версту видать. Как и почему ему доверял Бармен, оставалось загадкой. Может, действительно, был Геша хорошим помощником? Кто ж знает.

Бармен поманил меня пальцем, отворил боковую дверь и юркнул вниз. Там обнаружилась лестница с обтянутыми линолеумом ступенями, ведущая к массивной двери, запирающей секретный кабинет Бармена. Все особо важные дела он решал там. Конспиратор, тоже мне. Бармен спустился первым, шустро набрал код и стал открывать. Судя по толщине, дверь должна была выдержать прямое попадание ядерного боеприпаса, не иначе. Он прошёл внутрь, зажёг свет и обернулся.

– Ну? Не томи уже!

Я вошёл следом. Комната примерно семь на семь метров, небольшая лампочка под низким потолком, серые не крашеные стены, со следами старой штукатурки. И несколько стеллажей, где видно хранилось нечто ценное. Ни мебели, ни удобств. Одним словом, секретная подсобка.

– А деньги где? – спросил я, стаскивая с плеча рюкзак.

Бармен насупился.

– Ты считаешь, я тебя обманываю? – недовольно пробурчал он и покачал головой. – За шкурника меня держишь?

– Ладно тебе, не кипятись. Я же только так сказал. Чтобы разговор поддержать. А вот, кстати, и предмет нашего разговора.

Я расстегнул специальное боковое отделение рюкзака и вытащил запечатанный пластиковый цилиндр. Бармен, как только его увидел, сразу расплылся в блаженной улыбке.

– Ах, ты ж моя радость!

Его радостью была весьма странная для простого обывателя живность. В Зоне её называли «гобелен». Маленькая ящерица, размером сантиметров пятнадцать, экземпляры больше ещё ни разу не попадались. Шустрая и агрессивная, если попробуете с ней подружиться. Не советую. Мигом тяпнет за палец или ещё за что по существенней, а зубки у неё дай бог каждому. Говорят, стальной собачий поводок изгрызает. Лапок у неё шесть, поэтому бегает она, будь здоров, да и водится только на окраине Припяти. И стоит около шестидесяти тысяч евро за штуку. В начальной стоимости. А всё дело в её редкой шкурке.

Она имеет довольно интересную структуру, не рвётся, не протыкается и тянется, как мягкая резина. Насколько я помню, учёные мужи уже три года пытаются разгадать секрет этой шкурки. И платят за живой образец приличные деньги, особенно, всякие там западные исследовательские институты и фонды. Беда только в том, что «гобелен» крайне редкая и относительно молодая фауна в наших краях. Немногим повезло поймать хотя бы одного. Мне довелось трижды. Собственно говоря, именно поэтому я и получил своё прозвище – Ягуар. Наверное, по причине везения в ловле ящериц, ну и по некоторым физиологическим особенностям, из-за которых меня ещё иногда зовут тёмным.