Артем Каменистый: Возвращение к вершинам

Гриб был отменным. Непомерно толстая ножка, шляпка столь внушительных габаритов, что целиком не на всякую сковороду поместится. О таких рекордсменах говорят будто о яблоках: «налитые». Не надо даже прикасаться, чтобы понять, насколько он тугой. Лишь бы черви не успели добраться до лесного красавца. Хотя даже с ними можно смириться, если их количество не зашкаливает. Получается с примесью мяса, только и всего. Даже те, кто раньше воротил нос только от намека на подобное угощение, сейчас с радостью уплетут все за обе щеки. Резко изменившаяся жизнь быстро заставила отказаться от многих принципов, в том числе и гастрономических.

Рогов забрался на этот склон вовсе не ради тихой охоты, но удержаться не смог: присел над красавцем, достал тонкую кремневую пластинку, вставленную в рукоять из дерева и просмоленных растительных волокон, начал было примеряться к основанию ножки, но замер, расслышав подозрительный шум. Внизу и слева под невысоким уступом, ощетинившимся угловатыми выступами дикого камня, кто-то шел. И его походка не походила на звериную.

Присев над грибом, Рогов потерял высоту, с которой можно разглядеть того, кто там топает. Но и тот, в свою очередь, теперь не сумеет его увидеть. И находится даже в худшем положении, потому как от ушей толку не было: ведь Рогов не издавал ни звука.

Подниматься он не спешил. Конечно, интересно глянуть, кого это сюда черти принесли, но последние месяцы резко изменившейся жизни научили Рогова не торопиться показывать себя на всю округу без особой нужды. Судя по шуму, там не единичный пешеход, а группа. Может, их рыл десять, а он один, и кто знает, с кем сейчас имеет дело и что у них на уме.

Положение усугубляло то, что Рогов точно знал — никого из своих здесь быть не должно. Отряд исследователей, углубившись в восточные предгорья, добрался до этого места пару часов назад, и все бойцы находились по другую сторону холма. Рогов, нарушая свои же строжайшие указания не удаляться от товарищей, забрался сюда в одиночку.

Нечаянно получилось. Первоначально планировал просто пройти к вершине и оценить открывшиеся виды. Но там обзору мешали кусты и россыпи корявых сосенок, пришлось перевалить на другую сторону и шагать все дальше и дальше в поисках полянки с удобным обзором. При этом каждую минуту говорил себе, что вот, еще сотня шагов — и пора разворачиваться. Но на отмеренном не останавливался, все время казалось, что вон там, ниже, в считаных метрах, начинается подходящая для наблюдения проплешина.

В общем, нездорово увлекся и удалился от вершины на километр, если не больше. А здесь наткнулся на этот гриб, заставивший присесть и тем самым избежать вероятности быть обнаруженным.

Этих краев земляне еще не изучили. Слишком далеко от их земель — почти два дня пути, если двигаться неспешно. При нынешней пешеходной жизни — огромное расстояние. Но куда только не заберешься ради того, чтобы разжиться тем, чего им жизненно не хватает, — металлом. Если поначалу были настроены хотя бы на самую дрянную железную руду, то теперь согласны на что угодно. Пусть даже просто мягкая медь. Это ваксам хорошо, они несколькими отточенными ударами превращают бесформенный кремневый голыш в лезвие каменного ножа, а люди от первобытных технологий давно отвыкли, им подавай совершенно другие материалы.

Да и кому понравится резать мясо камнем?

Сложностей на пути получения металла предостаточно. Начать с того, что во всем поселении лишь один человек представлял, что такое руда, как она выглядит, где и каким способом ее можно обнаружить. Времена такие, что, в кого ни плюнь, попадаешь в офисного работника, бесконечно далекого от горного дела. Так уж получилось, что на части города, которая сюда перелетала, практически не имелось промышленных объектов и учебных заведений с соответствующим персоналом и учащимися. Сергей, или, как теперь принято его называть, Сфен, прежде был кандидатом минералогических наук, хотя сведения эти не вполне проверенные, с чужих уст, сам он об источнике своих немалых познаний скромно помалкивал. Но здесь никому нет дела до подлинности дипломов и прочих «корочек» — лишь бы не портачил раз за разом, а одиночные ошибки простительны.