Илья Бриз - Сбить на взлете

Комполка Подольский прочитал предписание, хмыкнул и передал его в руки подполковника Мамонтова. Егор Иваныч разулыбался, разглаживая свои буденовские усы. Сколько он намучился со связью, когда жену в Москву отозвали, а теперь за время длительной командировки — целых три недели! — капитан Воскобойникова все опять в порядок приведет.

Новые рации еще лучше опытной, стоявшей на моей ласточке. Секретные — каркас из какого-то хитрого магниевого сплава. Внутри пиропатрон с электродетонатором — нажал на пульте одновременно комбинацию кнопок, и все дотла выгорит. При попытке снять с самолета без специального ключа еще и руки с глазами выжжет. Сделано все возможное, чтобы врагу ни одной стержневой лампы не досталось. А звук при связи даже на приличном расстоянии чистый, разборчивый.

Вовремя Валюша приехала — по результатам Минской операции наш полк получил почетное звание Гвардейский. На торжественном построении майор Подольский принял из рук Члена военного совета фронта Гвардейское знамя, а все летчики и технический состав получили нагрудные знаки. А так как большая часть воинской службы капитана Воскобойниковой прошла именно в нашей части, то ей тоже вручили значок, сделав соответствующую запись в документах.

Мы, нагло забрав командирский Додж «три четверти» — ну сказано же в предписании: обеспечить необходимым транспортом по требованию — укатываем вечерами в лес и милуемся там до самозабвения. А днем летаю со своими ребятами на прикрытие штурмовиков. С самолетами у противника совсем плохо — небо безоговорочно наше! Иногда даже споры в воздухе по радио разгораются, кому мчаться в сторону замеченного в воздухе немца — всем хочется увеличить личный счет. Внизу идут тяжелые бои — Красная армия освобождает Вильнюс. Поляки — Армия Крайова — тоже приняли участие в боях под столицей Советской Литвы. После недельного штурма города с седьмого по тринадцатое июля, польских командиров интернировали прямо на совещании у Черняховского. Ну и правильно — аковцы, как выяснилось, в отличие от Армии Людовой, нам совсем не друзья. Начали вдруг пакостить в наших фронтовых тылах. Вкупе с другими диверсиями расстреляли полуторку с летчиками. Полк восемь человек потерял. Комэска нашей третьей в том числе. Пилоту погибнуть от удара в спину на земле — такого даже врагу не пожелаешь. Ленка на похоронах в два ручья ревела — у них с Володькой на постоянку уж было все сладилось, и на тебе. Валенька подругу успокаивать пыталась — бестолку. Такое только временем лечится. Хотя… Если я боевого товарища никогда не смогу забыть, то каково девушке, полюбившей его?

Мы с женой теперь в лес ни-ни даже с ее крутым дареным Браунингом НР. Комдив установленной на его новенький Як-3 рацией восхитился и подарил бельгийский трофейный пистолет. Даже озаботился гравированной табличкой на рукоятке и приказом провел. Знатная машинка — тринадцать парабеллумовских патронов в магазине. И бой отличный — на полсотни метров без кобуры-приклада. Надо будет с армейской разведкой побалакать — себе такой же хочу. Вот только чем расплачиваться? Водки у них своей хватает.

Меня поставили командовать третьей эскадрильей только временно, но дядя Витя обнадежил — хоть комполка и возражал, но штаб дивизии уже отправил наверх документы на утверждение в должности. И к очередному званию представил. Тем более что я умудрился прикрытую четверкой мессеров «раму» ухайдокать. Ее так наши солдаты обозвали за характерный вид. Даже поговорка появилась: прилетела «рама» — жди немецкие бомбардировщики. Как правило, сразу после пролёта разведчика-корректировщика по обнаруженным им целям фрицы наносят артиллерийский или воздушный удар. «Фокке-Вульф» Fw 189 жутко неудобная цель. Несмотря на относительно низкую скорость — даже трех с половиной сотен километров в час не набирает — весьма маневренная трехместная — пилот и два наблюдателя-стрелка — машина с очень большими секторами обстрела оборонительных пулеметных турелей. Подойти к ней близко и самому не получить свинцовый привет весьма сложно. А издали хрен попадешь. Пришлось, после получения с земли наводки по радио, набирать высоту и сваливаться от солнца. Прошил, приникнув к прицелу и чуть ли не до боли напрягая глаза, яйцеобразную фасеточную — со всех сторон стекла — кабину короткой очередью в почти отвесном пикировании, сам чуть не столкнувшись с двухмоторным фоккером. Развернулся обратно вверх, еле выдержав чудовищную перегрузку, очухался, стал в наборе свою цель искать, а «рама» уже как кленовый лист вниз в штопоре кружится и ярко горит, оставляя за собой черный шлейф дыма. Красивая картина, вдохновляющая для меня и наших войск внизу. Вот только две пары мессеров в мою сторону несутся — отомстить хотят. Небось, фрицевское начальство взгреет за потерю разведчика. Фиг им! — покрутился на остатках сил пару минут, демонстрируя немцам рваные фигуры пилотажа, пока мои ребятки всемером подоспели. А там уже задали «Густавам» жару. Пока я от перегрузок отходил, парни еще одного ганса подожгли. Остальные на форсаже удрали, доказав наличие у них системы GM-1 с закисью азота. С одной стороны, большая мощность пусть всего на несколько минут — это, конечно, хорошо. Но дополнительный вес — пара сотен килограммов — и риск взрыва баллона за спиной пилота при попадании одной единственной пули…