Дмитрий Даль - Мятежник

«Донники» забрались в кузов и спрятались в антиквариате. Илья занял место в платяном шкафу, несуразно огромном, похожем на резной деревянный гроб. Фома Бродник и Карен Серое Ухо расположились между книжным стеллажом и барной стойкой. Майкл Совински сел за руль фургона, и они направились по Хрустальной улице в сторону космодрома.

Далеко не уехали.

Через несколько минут улица оказалась перекрыта. «Воробьев» в воздухе тьма тьмущая. Вой сирен. Полиция в тяжелых бронниках рассредоточилась по сторонам и приступила к проверке домов. Первым делом они заглянули в бар «Хартур», но нашли только хозяина без сознания. Когда его привели в чувство и допросили, то ничего толком добиться не смогли.

Да, видел. Держал на мушке. Потом вырубили. Ничего не помню. Ушли, падлы.

Легавые обратили внимание и на мебельный фургон. Попросили Майкла Совински выйти из кабины. Мордоворотов, которых звали Кот и Бык, тоже попросили на улицу. Кабину тщательно обыскали, проверили все сопроводительные документы. Разрешения были выправлены правильно, поэтому придраться не к чему. Но кузов все же попросили открыть.

Когда Илья услышал, как капитан Островский требует открыть кузов, все внутри сжалось в тугой свинцовый комок. Так все отлично выходило. Они морочили голову полиции, уходили из всех ловушек, пока в дело не вмешались «возрожденцы». А не могли ли они навести полицию на их след? Но какой в этом смысл? Рисковать всем, чтобы увести Имрана Октарского с Тартума, чтобы потом выдать его властям на Трувиме. Попахивает отчаянным бредом.

Майкл Совински пытался спорить с капитаном Островским. Он что-то усиленно доказывал, говорил, что они опаздывают на космодром, что рейс уйдет без них и хозяин «Неонового цветка» с него снимет голову. На что капитан Островский отвечал, что ни один корабль в ближайшие сутки планету не покинет, так что, гарв сопливый, можешь за свою голову даже не опасаться, но дело есть дело, и он обязан изучить содержимое кузова, чтобы удостовериться, что они не провозят ничего запрещенного законами Трувима.

Запрещенного же в кузове мебельного фургона было хоть отбавляй. Целых три разыскиваемых каторжанина. Тут одной контрабандой не отделаешься. Расстрельное дело, и иного мнения быть не может.

Заскрипели замки. Илья приготовился открыть огонь, если их убежище будет обнаружено. Капитан Островский распахнул дверцы и заглянул в кузов. Внутрь тут же залетели два «воробья» и повисли в воздухе, сканируя пространство.

Похоже, они все-таки вляпались. Сейчас их обнаружат. Илья приготовился с ноги открыть дверь шкафа и устроить легавым огненный душ. Но, к его удивлению, этого не потребовалось. «Воробьи» покинули кузов, не подняв тревоги, капитан Островский закрыл двери и приказал:

– Все чисто. Когда мы закончим проверку улицы, вы сможете продолжить движение.

Проверка затянулась на два часа, и все это время Илья гадал, как так получилось, что электронная начинка «воробьев» дала сбой и они не обнаружили в тесном кузове мебельного фургона спрятавшихся «клейменых». Надо полагать, что Фома Бродник и Карен Серое Ухо мучились тем же вопросом. Можно было выбраться из шкафа и все обсудить с друзьями, но Илья предпочел не рисковать, мало ли сработают датчики движения, или их голоса услышат. Так он и сидел в деревянном гробу два с лишним часа, готовясь в случае необходимости дать последний в своей жизни бой.

Вторжение началось на три часа раньше намеченного срока. Нервы у поргусовцев не выдержали. То ли командование сочло, что дальше дипломатию разводить нет смысла. К этому времени полиция покинула Хрустальную улицу, и Илья вместе с «донниками» выбрался из фургона. Давыдов тут же спросил в лоб, почему «воробьи» при сканировании фургона не почувствовали их присутствие, и получил вразумительный ответ от Майкла Совински.

– Фургон оборудован системой глушилок, которые искажают картину реальности. «Воробьи» видят помещение, заполненное мебелью, все биометрические показатели говорят об отсутствии жизни, это их удовлетворяет, и они улетают. Человек же настолько доверяет машине, что не идет проверять полученные ею данные.

– Зачем в мебельном фургоне такие хитрости? – удивился Илья.

– Контрабанду возить. Да людей прятать.

Первым делом поргусцы атаковали силовой экран планеты. Он мешал высадке наземных войск. Одновременно повсюду небо залило красное зарево, и сквозь облака проступили синие мерцающие линии, словно атмосферные нервы. Они шли в двух направлениях и пересекали друг друга, образуя шахматные клетки. Над ними виднелись черные туши военных кораблей, которые из всех бортовых орудий поливали защитный экран. Грохот заполнил все окружающее пространство. Грохот и тонкий фоновый свист, который то становился сильнее, то истончался до комариного писка.