Юрий Панов - По следу Чёрного Ворона

Она намазала чем-то зелёным рану и тихо произнесла. – Может гусляром тебе быть больше подойдёт? К знаниям ты охоч, вечно мурлыкаешь что-то себе под нос… Отправлю-ка я тебя к дядьке своему в школу жрецов!

Веденей же хмыкнул и кивнул утвердительно, чтобы отстала, и спокойно отправился спать, не особенно желая вспоминать то, о чём напоминала красная полоса в виде ящерки на правой щеке.

3.

523 год до н.э. год Вола.Веденею 15 лет, Раде 9 лет. Река Ра.

Как-то незаметно в памяти его возник другой год…

… Лето. Пятнадцатилетний Веденей сидит на берегу реки Ра 2 2 Река Ра – старинное название реки Волга и скучает по Великой Вороне. В душе музыка грустная: ему скучно. Уже шесть лет он учится в школе РАхвов 3 3 РАхвы – это жрецы, славящие Ра – солнце. ВОЛхвы – это жрецы, славящие Велеса. , но пока результатов хороших не наблюдается.

По реке простирается туман, скрывая противоположный берег реки.

Едва слышно набегает волна на берег и, булькая, убегает назад. В душе тихо играют гусли: грусть-тоска съедает душу Веденея. В голове его сами собой начинают складываются слова песни, касающиеся реки, но какой, он и сам не знает. Он машинально берёт гусли и начинает произносить их, перебирая струны гуслей:

Разлилася, разлилась речка быстрая,

Серы камушки – это ж глазки мои,

Шелковая трава – это ж волос мой,

А речная вода – это ж кровь моя,

Ключевая вода – это ж слезы мои,

Отложив гусли, он вспоминает Хлебославу и брата. Ветра нет, облаков нет. Желтеет небо на восходе, синеет небо над ним. Где-то недалеко гавкает собака. А он тихо сидит, и смотрит на воду, ни о чём не думая…

Появляются облака. Солнышко забирается в них, а в душу прокрадывается тревога. Ему пятнадцать лет, он уже шесть лет учится делу жрецов у арийского жреца Арда и пока больших результатов не обнаруживает.

Вспомнив, как внимательно рассматривал Ард амулет Веденея, в виде половины колеса, представляющего движущийся солнечный диск, проходящий по небосклону, но разделённый пополам, и неожиданно спросил Хлебославу. – А у кого вторая половинка амулета?

– Думаю, его уже нет в живых… – произнесла Хлебослава голосом скорби.

– Хорошо, а что ещё он может делать? – Ард внимательно посмотрел на своего нового ученика и засомневался в его способностях.

– Перепрыгивать через забор! – улыбаясь, Хлебослава добавила. – Если за ним гонится огромный бык!

– Ну, что ж, это уже хорошо… – усмехнулся Ард и, повернувшись к Веденею, добавил. – Веденей, ты принят в школу РАхвов!

Прощаясь с Веденеем и видя его слёзы, Хлебослава, обнимая, поцеловала его в лоб и сказала. – Я надеюсь на тебя! Не подведи!

… Глаза его снова устремились вдаль, а память, услужливо представив образ матушки Хлебославы, начала напоминать ему всё то, что он уже прошёл…

… Больше всего ему запомнилось первое упражнение…

– А чего ты хочешь, оно же первое! Потому и запоминается… – произнёс внутренний голос совести Веденея. – Да ещё как звучит первая ступень – «Леля-яга»!

– Не а, а потому что оно самое тяжёлое! – не согласился с первым голосом сам Веденей, точнее – голос его тела. – Тебя бы так: в полной темноте глубокой ночи нужно было устремить свой взгляд в любую сторону и представить, что за предмет там находится! Да ещё и описать его физические характеристики…

– Ну, смог же! – настаивал внутренний голос.

– Смог… – согласился Веденей. – Но сколько было тренировок?!

– А что, второе было труднее? – не унимался внутренний голос. – Никак не поверю. Ведь уже навык появился!

– Ага, появился… Только чего? – ехидничал Веденей. – Угадывать форму предмета в темноте? Нет, на этот раз это было развитие слуха!

– Так Веденей и так хорошо слышит! – хмыкнул внутренний голос.

– Но в этот раз всё нужно было делать наоборот: появляется звук, а ты должен представить, кому он принадлежит в полной темноте!

– Ну, это было уже проще, чем в первый раз! – произнёс внутренний голос. – И времени понадобилось на это меньше!

– Ладно, а что ты скажешь про развитие обоняния? – начал сердиться Веденей.

– А что? Сиди себе в и угадывай, какие ароматы витают в воздухе!

– Ага, если тебе завязали глаза и заткнули уши! – хмыкнул Веденей и добавил. – Да ещё если подсунут в руки что-нибудь. И угадай! Да ещё и это опиши вслух!

– Подумаешь, проблема! – не сдавался внутренний голос. – Тем более в полном единении сам с собой. Ну, а ещё что тебе запомнилось ещё?

– А ещё как меня учили игре на гуслях и пению песен с напевами «ай, люли»! – чувствовалось, что Веденей начал млеть от удовольствия.