Владимир Мясоедов - Выжженные земли

– Мы живы?! – Судя по голосу Екатерина сама не верила в то, что все обошлось. – Анька, слезь с Юлькиной головы! Как ты вообще смогла в этой тесноте так развернуться?

– Не знаю. – Всхлипывая, повинилась девочка, под действием инстинктов собственной сестре взобравшаяся под потолок кабинки и там попытавшаяся выбраться наружу сквозь антимоскитную сетку. Вот только выдержавшая натиск демонических омаров преграда оказалась действительно качественной. Словно её изначально делали в расчете на усилия пытающегося прорваться внутрь взрослого человека. Возможно, даже вооруженного каким-то режущим инструментом. Одним словом типичного уличного воришки, намеревающегося слямзить кошелек у присевшего отдохнуть туриста. – Оно само! Вытащите меня отсюда!

Придя на помощь дочери, Святослав чисто машинально выглянул наружу, а потом испуганно вскрикнул и чуть не уронил своего семилетнего ребенка вниз, прямо на жену. Но он все же сумел пересилить себя, поставил дочь в относительно нормальное положение, а потом потянулся зажать себе рот. И уже потом не смог сдержать испуганно-изумленного мычания еще раз. За тонкой сеткой, отделяющей его семью от внешнего мира, больше не было дождя. И осаждаемого монстрами вулкана. Как и города. Там шелестела высокой травой и листвой редких привольно раскинувших в стороны ветви деревьев обычная русская степь без всяких следов лиан и пальм. Или, по крайней мере, нечто местами на него похожее.

– Это… Что?! – Мужчина ошарашено моргнул и потряс головой, но крайне нехарактерный для острова Талоа пейзаж никуда не исчез. Краем глаза он поймал в небе яркую точку. Пылающая пирамида, сейчас выглядящая довольно тускло, почему-то заметно уменьшилась в размерах и теперь стремительно набирала высоту. С её граней вниз падали вниз один за другим ракоскорпионы, ставшие совсем крошечными. И судя по тому, как отчаянно они молотили по воздуху всеми своими конечностями, способности к полету среди талантов данных монстров не числилось. Далеко не сразу Святослав сообразил, что размеры титанических чудовищ остались все теми же. Просто до них в один момент стало значительно дальше, чем раньше. В момент, заполненный слепящим и обжигающим белым светом, очевидно как-то воздействовавшим на само пространство. – Это… Где?!

Ответа на вопрос не было. Зато в некотором отдалении внезапно послышался до боли знакомый звук стрельбы из автоматического оружия. Яснев был готов прозакладывать свои дырявые штаны, что это палит тот же самый урод, который его ранил. Затем бухнула граната. Еще одна. Снова сухой треск очередей. Кем бы ни был вооруженный психопат, но похоже сейчас он вступил в настоящее сражение. И противник у него не из тех, кого можно остановить парой пуль. С ветвей ближайшего дерева вспорхнула крупная птица, испуганная громкими звуками. Вырвиглазно-розовая окраска её перьев заставляла задуматься о аварии на химическом комбинате, а наличие за спиной сразу двух пар прозрачных словно взятых у гигантского насекомого крыльев лишь подтверждало данную теорию.

– Как думаешь, уже можно выходить? – Екатерина, привстав на цыпочки, тоже выглядывала наружу. – Не думаю, что оставаться тут хорошая идея. Нам надо обсушиться, заняться твоей раной, посмотреть, не осталось ли ожогов… И найти какое-нибудь по-настоящему безопасное место, где можно будет подумать о том, какая же именно дрянь тут случилась.

– Не знаю, что тут происходит, но мы обязательно выживем. – Вздрогнув, пообещал себе Святослав, нервно сглатывая. На Талоа подобных существ водиться не могло. И на всей Земле – тоже! Мужчина промок, замерз, перенервничал, а еще у него болела нога с засевшей внутри пулей. Однако он просто не имел права быть слабым, как бы не хотелось ему лечь и расплакаться. Не тогда, когда за спиной жена и дочери. Следовало сделать все возможное и невозможное, чтобы они оказались в безопасности. И еще следовало бы вытрясти душу из тех, по вине кого им всем пришлось пережить подобное. – Мы. Тут. Не сдохнем!

– Тебе срочно нужен медик. – Решила Екатерина, понаблюдав за первым десятком шагов, которые Святослав сделал по сухой высокой траве. Местная растительность, похоже, давно уже не видела дождя. И уж точно она не была знакома со штормом, промочившим семейство русских туристов до нитки лишь четверть часа назад. Импровизированная повязка, которую сделали из мужской рубашки, весьма неприятно давила на рану при каждом движении. Ясневы не могли сказать, хорошо это или плохо. Может свежее пулевое ранение так и должно ощущаться, взрываясь вспышками боли от малейших прикосновений? – Черт, ну почему я училась на бухгалтера, а не на медсестру?! Что мне делать, если ты сейчас свалишься и умрешь?!