Владимир Мясоедов - S-T-I-K-S. Огородник

Гектор выполнить его приказание не мог. Чисто физически. Когда обладатель странной колючей куртки вытащил из башки монстра какую-то штуку, больше всего напоминающую небольшую пуговицу, и даже не обтерев, закинул себе в рот и проглотил, то дачника скрутил рвотный спазм. Желудок стремительно освобождался не только от того, что там бултыхалось с завтрака, но и от остатков вчерашнего ужина. Мужчине было не просто плохо, его буквально выворачивало наизнанку. Нахлынула дурнота, отнялись ноги, тело стало как будто далеким и чужим. Разумеется, удержать рукоятки тачки в таком состоянии он не мог, а обладающая лишь двумя колесами недотележка не замедлила перевернуться, вывалив свой живой и отчаянно матерящийся груз на покрытую травой садовую дорожку. Меч метнулся к горлу Гектора, но почти сразу отдернулся назад. Прикончить его летающее оружие могло бы без проблем… А вот остановить непрекращающийся поток рвоты – нет. Содрогающееся от спазмов тело даже стоять не могло, ему пришлось на одно колено опуститься и, для надежности, упереться в землю обеими ладонями.

– Ну, ты козееел! – С какой-то воистину детской обидой протянул раненый, наблюдая за мучениями дачника. Впрочем, было не похоже, чтобы он так уж сильно страдал из-за полученных повреждений. Во всяком случае, первым делом покатившийся кубарем человек схватился не за разлохмаченные остатки ноги или одну из дырок в животе, а за выпущенную из рук голову монстра. – Неужели не можешь потерпеть пять минут? Дотащишь меня до подвала – там и сдыхай себе на здоровье. Тут-то зачем?

– Я… Мне… Желудок слабый. – Кое-как отдышавшись, пожаловался Гектор, спину которого намекающе покалывал летающий меч, снова вставая на ноги. Опрокинувшуюся тележку поднимать обратно на колеса было так тяжело, словно она резко прибавила в весе, по меньшей мере, килограмм пятнадцать. – С детства мучаюсь.

– Ну да, для того, чтобы проявились симптомы заражения в такой тяжелой форме, пара минут – это как-то слишком быстро. Про полчаса слышал, но сам не видел. А быстрее, наверное, при всем желании и не получится-то. – Задумался о чем-то своем раненый, взлетая в воздух и снова устраиваясь в тачке. – Что желудок слабый – это ничего, бывает. Меня вот со спека того же всегда пробивает на поговорить. Че стоишь? Погнали! На открытом месте стоять – руберов привлекать! Тебе-то уже все равно, а мне еще пожить охота!

– Что значит: «все равно»? – Нервно переспросил Гектор, толкая тележку вперед. Ему до сих пор было плохо, но выбора особого не имелось. Летающий меч с легких ударов плашмя перешел на весьма ощутимые покалывания. Пока еще толстая одежда из той, которую не жалко превратить в дачные обноски, спасала. Однако не имелось никаких сомнений, ударь клинок в спину со всей своей силой – и лезвие выйдет у цели откуда-нибудь из середины груди.

– Да сдохнешь ты. – С абсолютно безразличным видом пожал плечами странный танкист так, словно говорил о дождике за окном. Или пении птичек. В общем, вещи донельзя банальной и никому неинтересной. Свое занятие по изучению содержимого башки монстра он после вынужденной остановки продолжал, как ни в чем не бывало. Благо череп у твари оказался достаточно большим, чтобы исследование его внутренностей растягивалось надолго. И оно приносило свои результаты. Несколько зеленых кругляшей, внимательно им осмотренных, отправились в нагрудный карман кожаной куртки. – А может и не сдохнешь. Я же десять лет назад выжил. Да и другие, бывает, остаются в порядке. Ненадолго… Давай к крыльцу, нефига к танку подкатывать! Водить я его все равно толком не умею, да и камни быстро не растащим.

– В каком смысле «сдохнешь»?! – Туманный ответ Гектору душевного спокойствия не добавил. Как и раздавшийся где-то неподалеку звук взрыва, отдавшийся в голове новой вспышкой дурноты. Окрестности своей дачи он знал неплохо, и детонировать там было попросту нечему. Даже газа в их садоводческом товариществе не имелось, только водопровод и линии электропередач. Следовательно, источник рукотворного грома имел то же происхождение, что и танк, монстры и нещадно эксплуатирующий первого встречного на редкость живучий колдун. – Ты можешь вообще сказать, что происходит?! Да кто ты вообще такой, черт тебя подери?!

– Я – Косой! – С достоинством представился раненый так, словно это был титул наподобие: «Его Августейшее Величество Императора Всех и Всея». – И мне удалось выжить в Улье уже больше, чем десять лет. Аккуратнее с порожком, не урони опять. А то силой мысли тебе шею сверну.