Борис Цеханович - Полицай

Я отпустил ствол и меня сильно мотнуло отчего тут же брякнулся задницей на траву. Кряхтя от усилий и боли медленно поднялся и, шатаясь из стороны в сторону, пошагал к дороге, доставая из-за ремня вальтер. Немцы на дороге тоже шевелились, громко стеная, пытаясь встать и слепо шарили руками по земле. Но их приложило об дорогу гораздо сильнее, поэтому шансов кончить их у меня было больше. Один немец, скорее всего задний седок, глухо стонал и перекатывался с бока на бок, а вот водитель стоял, растопырившись на четвереньках, и тянулся рукой к автомату, лежавшему от него в двух метрах. Тянулся, тыкался лицом в укатанную грунтовку, теряя равновесие даже в таком положении, но подымался, продвигался чуток вперёд и снова тянулся к далёкому автомату и опять бился лицом об землю. Но я уже вышел на дорогу, поднял парабеллум и нажал на курок, но вместо выстрела прозвучал сухой щелчок. Нажал ещё раз, целясь в спину ползущего немца, и опять осечка. А глянув на вальтер, понял – тому тоже досталось от удара об ствол и весь верх двигающегося затвора был в остатках коры. Сунул вальтер обратно за ремень, заторможено обошёл ползущего водителя мотоцикла и поднял с дороги автомат. Немецкой машинке тоже досталось от удара, но уже первая короткая очередь порадовала ровной строчкой на спине немца и тот сразу послушно и окончательно ткнулся лицом в дорогу. Второй очередью прикончил следующего, прекратив его молчаливое страдание, а по откосу, к дороге лез совершенно целенький офицер с пистолетом в руке, но без фуражки. Он даже успел выстрелить в меня с пяти метров и промахнулся. Всего на чуть-чуть и если прозвучит следующий выстрел, то во мне появиться аккуратная лишняя дырка. Но второй раз выстрелить он не успел и длинной очередью я его опрокинул назад и тело офицера безжизненно заскользило по траве вниз головой.

Фу… Всё. Дело шло к вечеру и вряд ли кто сейчас появиться на дороге. Можно было присесть и отдохнуть немного, прийти в себя, но с другой стороны понимал – если сейчас дам себе слабину, то потом просто не смогу мобилизоваться и закончить дело. Постоял, на дороге, покачиваясь из стороны в сторону, и пошёл глянуть, что там с мотоциклом.

Мотоцикл не перевернулся, как предполагал, а просто на приличной скорости скатился вниз, проехал метров двадцать и остановился, врезавшись в дерево. Но пока он ехал, видать его здорово трепыхало по неровностям. Крышка багажника была раскрыта и оттуда выпало от тряски половина содержимого. Пулемёт вылетел из коляски и воткнулся стволом в мягкую землю. Около дерева валялись коробки с лентами, сорвавшиеся от удара с мотоцикла вместе с креплениями. Посмотрел и сморщился от предстоящего, хотя могло быть и хуже. Например, мотоцикл перевернулся и его размолотило по земле, превратив в измятый кусок железа, а так только приличная вмятина в коляске. Теперь надо спуститься вниз и проверить – смогу ли завести мотоцикл? Если он заведётся, то тогда надо будет загрузить убитых на коляску. Отъехать подальше и скинуть трупы, отогнать мотоцикл с оружием в другую сторону и спрятать его, до лучших времён. Вернуться к своему мотоциклу и уехать домой. Гигантский при моём ущербном физическом состоянии объём работы.

Если не заведётся, самый плохой вариант, то придётся собрать оружие, убитых и мотоцикл оставлять здесь, а самому на своём мотоцикле мотать отсюда. Немцев хватятся сегодня к вечеру, а искать начнут завтра утром. Найдут их быстро. Но тогда, уже сейчас надо принимать кардинальное решение – уходить в партизаны.

Я ведь как планировал!? Сшибу немцев, выскочу, постреляю. Сам целенький и здоровенький. Если мотоцикл не пострадает, быстренько загружу их отвезу и спрячу, и возвращусь домой с грибами и даже если это моё алиби не сработает в полной мере и опять будут подозрения – сумею отбрыкаться. Опять же – если не заведётся и немцы будут тут валяться без оружия, то тоже отбрыкаюсь. Но другое дело, немцев найдут, а я весь разбитый… А уж сопоставить мой внешний вид с происшедшим, сделать правильные из этого выводы у Полозова мозгов хватит. И ведь тогда не сумею от следователя отбиться. И тогда остаётся, только один путь – в лес. Чего мне не хочется, да и рано. Вполне возможно меня сумеют от Полозова прикрыть братья, но тогда у них закономерно возникнут неприятные вопросы – За что я убил двух полицаев? И простыми ответами тут не отделаешься. Да…, закроют на их смерть глаза, отметелят, как пообещал Кондрат, но вот смерть немцев – это ведь совершенно другое. Немало важно будет и то, что своим уходом я подставлю всех своих близких. За немцев, немцы с них спросят очень жёстко и не посмотрят на прежние заслуги. Да и мне сейчас, вот в таком состоянии уходить в лес нельзя. Это я сейчас действую на адреналине, а закончится он – свалюсь в лесу на целую неделю и бери меня там голыми руками.