Борис Цеханович - Полицай

Климов перестал стучать обоймами и протянул их мне: – Ты только сейчас ещё больше утвердил меня в своём мнение – авантюриста, Ладно, давай прощаться. Вряд ли мы с тобой ещё увидимся. Спасибо тебе….

– Вам тоже удачи. Да, ещё верните мне один вальтер. Мне левый ствол нужен.

– Какой левый? – Удивился Климов.

– Сторонний пистолет нужен, чтоб не светить свой ТТ…

– А…, понял, – подполковник обернулся и крикнул, – Шипко, иди сюда. Поносил вальтер, теперь давай обратно. Тимофею он нужнее…

Часть третья

Зима 1942 года

Глава первая

Просторный, светлый и тёплый дом был наполнен приятной суетой, хлопаньем дверей, умопомрачительными, вкусными запахами и весёлыми разговорами в предвкушение скорого застолья, когда всей семьёй торжественно садились за стол, отмечая рождественский сочельник, вкушая постные блюда. Затем, опять же всей семьёй, чинно шли в церковь на вечернее богослужение праздника Рождества Христова. А уж потом, начиналось обильное застолье, когда можно хорошо выпить, вкусно покушать, соскучившись по мясным блюдам и душевно пообщаться в семейном кругу. Хоть в семье особо и не соблюдался пост, но всё-таки старались воздерживаться в скоромной еде. И с общением в последнее время было туговато. Братья Кондрат и Ефим больше пропадали на службе в полиции, чем дома. И работы прибавлялись им с каждым месяцем всё больше и больше.

Все мужские дела по хозяйству и в приготовление к празднику были выполнены, всё остальное ложилось на женские плечи, тем более что матери и Агаше пришли помогать жёны братьев. Поэтому, накатив с разрешения отца по стопашке крепкого самогона, да и он сам с удовольствием выпил, накинув на плечи нагольные полушубки, в окружение сыновей, Силантий Иванович солидно вышел во двор покурить.

Мы уютно расселись на заснеженных лавочках под голой берёзой, отец по старинке стал крутить самокрутку, а братья достали сигареты. Я, как единственный на хуторе не курящий мужчина, стал беззаботно щёлкать щедро просоленные семечки. Как выразился отец, сделав первую затяжку и оглядев двор, сыновей напротив, блаженно прищурившись – Благодать! А чего бы не быть в блаженном настроение – живём богато, сытно. Война идёт где-то за тридевять земель, прокатываясь иной раз мимо по тракту, в тридцать верстах от нашего хутора. Сыновья при власти и при должности, приносящие уверенность в крепкое и надёжное будущее.

Но вот, в свете событий последнего месяца на таком далёком фронте, немного это светлое будущее слегка потемнело и пошатнулось. И уверенность превратилась из крепкой, немного в сомнительную, добавив изрядную толику тревожных раздумий. Правда, в открытую об этом никто не говорил и свои сомнения, если они возникали, вслух не высказывали – не дай бог, кто неправильно поймёт и потом косо все будут смотреть. Но на скамейке сидели свои, поэтому поговорив в который раз о преимуществах табака и минусах немецких сигарет, легко обсудив свои хозяйственные, зимние дела, отец открыто задал тревожащий его вопрос. И этот вопрос беспокоил не только отца, но и всех жителей хутора, который при немцах жил спокойно и зажиточно. Подавляющее большинство хуторских казаков служило в полиции. Либо здесь в опорном пункте, либо в городской полиции и своей службой, всё-таки помогали немцам ковать победу над большевизмом. Поэтому военная неудача немецкой армии под Москвой, оставила болезненный след на душе каждого казака и заставила несколько по другому взглянуть на эту службу и иной раз вздрагивать от витавшего в воздухе вопроса – А что будет, если Красная армия так и погонит немцев, как когда-то Наполеона и уже через полгода будет здесь? И ведь могут спросить…. И очень жёстко уже за всё – и за прошлое, и за настоящее.

– Что ж, сыны, скажете? Вы там около власти крутитесь, с господином комендантом ручкаетесь, давайте батьку успокаивайте – Что там нам впереди жизня сулит?

Так-то сами немцы не особо распространялись о своей военной неудаче, а так как и мы вынуждены были сдать свой радиоприёмник осенью, то слухи ходили очень разные и зачастую преувеличенные. Все знали, что красные устроили под Москвой наступление свежими силами и не только нанесли серьёзное поражение немцам, но и отогнали их далеко от Москвы.

Отец смотрел требовательно, посасывая самокрутку, старшие братья молчали, а я ждал – как они будут интерпретировать всё это. И в очередной раз не разочаровался в их житейской сметке и уме. Простыми, обычными словами, толково хоть и полностью не сняли отцовскую тревогу, но по крайней мере сильно его успокоили.