Николай Захаров - Авантюристы. Книга 2

Особнячок Серегин, в два этажа, с огромными окнами, отличался уже только одним этим, от привычных взгляду обывателей строений и уже вслед за ним в Москве стали появляться такие же хоромины, в которых влияние Руковишникова ощущалось с первого взгляда.

– Ты, я смотрю, законодателем моды и стилей становишься в Первопрестольной,– сделал вывод Мишка, заявившись на новогодний вечер с семейством к другу.

– Тянется народ к новому. Вот с теми же окнами, сразу сообразили, что экономия от этого просто необыкновенная, при дешевом стекле-то. Кирпич, всяко, дороже пока. Да и всегда будет. Свет опять же. Жалюзи, правда, пока приходиться от лихих людишек на ночь опускать, иначе влезут среди ночи, вставать придется и выбрасывать. Домашних переполошат. Аннушка вон в положении опять же. Ей волноваться, сам знаешь, не рекомендуется.

– Молодец. То-то, я смотрю, сияешь который день, как пятак. И молчит главное дело.

– Я не молчу, сам узнал вчера только, а «сиял» по другой причине.

– Ну-ка поделись.

– Баланс подбил годовой. У нас плюсовой результат.

– Ты хочешь сказать, что все вложения уже окупились?

– Производственные все. Недвижимость я во внимание не беру, потому что она сама по себе стоимость и в цене падать не будет. Разве только когда Бонапарт на Бородинском поле Кутузову накостыляет и все побегут из Москвы.

– Значит, нужно вкладывать в новые проекты. Строить школы, клубы, спортзалы. Банк нужно собственный открывать коммерческий и стимулировать низкими ссудными ставками людей перспективных. Выявлять и помогать им, разворачиваться. У нас же всяких Кулибиных вечно гнобили, власть предержащие. Кстати, где он сейчас? Леонидович, просвети невежд.

– Он уже в годах преклонных. После смерти матушки – императрицы его из Академии Петербургской уволили. Вернулся в свой Нижний Новгород – на родину. Но еще проживет лет пятнадцать. Самое интересное, что многие его изобретения будут разворованы и проданы в Европу, но даже там их смогут реализовать только в середине следующего века. На полвека опередил время Иван Петрович. Самородок, – выдал справку Академик.

– Так что он прозябать у себя в Нижнем Новгороде будет эти пятнадцать лет? Или накопил на царевой службе капиталы и на пенсии свободным творчеством занялся?

– Какое там – «накопил». Он когда умер, то его похоронить было не на что. По соседям пошли собирать на погребение. Имущество продали и едва наскребли.

– Понятно. Едем уговаривать старика. Сколько ему лет сейчас?

– Шестьдесят примерно. Но дед он крепкий. До восьмидесяти трех доживет, так что еще двадцать лет у него впереди. Ну а если его подлечить, да любимой работой завалить, то и того более еще поживет и пользы стране принесет преизрядно.

– Ну что, Серега, как моя идея, насчет смотаться в Нижний Новгород?

– Хоть завтра. Любопытно познакомиться с таким человеком. Он вроде бы даже крылья изобрел.

– Достаточно того, что он изобрел коробку скоростей. Множество его изобретений даже и в двадцатом веке не были реализованы. Человек опередил время не на пятьдесят, а на сто пятьдесят лет. Много сил и времени потратил, правда, на «Перпетум мобиле»– то бишь вечный двигатель. Потому и в бедности жизнь закончил. Тратил много средств на свои изобретения, которые затем не были востребованы и значит, средства на них затраченные личные не возвращались. А у него еще и семейство было многочисленное. Детей одиннадцать душ. Трижды женат был Иван Петрович. Последний раз в 70-т лет. Такой вот молодец. Еще и троих детишек ему последняя супруга родила. Человек очень неординарный. Активный. Старообрядец истинный. Так что ты, Серега, со своими сигаретами у него не ко двору будешь. Хотя Иван Петрович человеком был весьма терпеливым и снисходительным к слабостям и недостаткам других людей. Не лез с нравоучениями.

– После праздников и наведаемся в Нижний, после рождественских. Зимой-то он ведь вряд ли переезжать станет сюда. Да и нужно ли? Тут до Нижнего от Москвы всего-то 400-а км. Адресок разузнай, Миха. Где он там в Нижнем проживает?

– Да его там все знают. Любой встречный местный покажет. Странно, что Павел I-й его недооценил.

– Павлу было не до изобретений. А может, не успел попросту. Кулибин тщательно разработанный проект моста через Неву и следующему Императору – Александру-I-му подавал на рассмотрение. Под сукно положили и забыли. А мост этот не построенный мог бы стать еще одним символом столицы. Достопримечательностью. Гениальнейшая конструкция так и не реализованная и можно сказать ждущая по сию пору своего строителя. А почему бы и нет? Сколько сил человеком потрачено впустую. Иностранцы в 19-том веке очевидно у родственников скупили множество его изобретений. В чертежах. И потом продали их правительству России за баснословные деньги. Тот же оптический телеграф знаменитый. За 120 тысяч золотых рублей казна приобрела у французов. «Секрет» этот из Франции оказался Кулибинским. Да еще и плохо выполненным. Гораздо хуже, чем разработчик начертал. Не поняли видать мысль до конца. А может, решили, что «сиволапым» и в таком виде сойдет.