Василий Биратко - Возрождение, или Граната в руках обезьяны

Ну чтобы меньше влетело от деда, решил разложить все по сортам. Какие только железки не попридумывал древний человек: и коробочки, и куски полосок, скрученные в узор, и тяжелая штуковина – два блина, соединенные металлической палкой. Попробовал поднять – тяжелая, а вот когда отпустил ее, то она сама легко скатилась в овраг, полдня ее затем вытаскивал под крутой склон, она все норовила скатиться вниз. И еще поразил меня один круглый кусок железа, из него торчал круглый, гладкий сук, и его можно было вращать. Когда вращаешь, то внутри что-то гудит, как улей. Сверху находился квадратный выступ, на нем были какие-то знаки.

Любопытство так и перло из меня, что за пчелы могут там жить, не было ни единой щели, куда они могли залезть, и что за четыре бугорка по краям. Сомнений не было, что именно в них весь секрет, стал подбирать куски металла и примерять к крестикам. Я считал их магическими, если приложить к ним похожее, то оно и откроется. Так незаметно для себя я крутанул кончик острия ножа, и бугорок подрос, еще и еще, с каждым оборотом он вырастал, пока не выпал. То же самое произошло с остальными, на последнем обломался нож. Я был зол на себя: сломать нож, дед точно убьет. Бросил эту затею, пошел дальше перебирать железо, оказывается, блины с палкой также откручиваются. Но больше всего понравилось подымать ее над головой, все мышцы так и гудят от ее веса. Когда потягал ее с полчаса, все тело онемело, вены вздулись, словно корни деревьев. За этим занятием застал дед. Он давно наблюдал со стороны, как я тренируюсь. Подошедши ко мне, взял за плечи, осмотрел мои мышцы и крепко прижал к себе, заплакал.

– Как рад был бы отец, увидь тебя такого. Настоящий мужик. А что это за штука, которую ты так красиво поднимал?

– Это, это штанга какая-то, – придумал название я на ходу. – Приходили из затерянного северного селенья, принесли много железа в знак благодарности за твой клинок и сказали, что весной еще принесут.

Немного помолчал, добавил:

– Я отдал им свой лук и стрелы, они не знали даже, что это такое.

Про сережки решил рассказать потом, вместе и про тигра, и про Дару.

– Молодец, – сказал дед. – Мы должны друг другу помогать и учиться, кто во что горазд. А что нож сломал, не горюй, если по делу.

Нож предательски лежал на камне возле землянки. Я чуть не подпрыгнул от восторга, что так легко отделался за нож, и тут же вспомнил про улей.

– Деда, идем сюда, нечто покажу, вот здесь внутри что-то жужжит, когда крутишь. Я вот открутил штучки и сломал нож. А дальше не знаю.

Мастер Сталь внимательно осмотрел болтики, сдвинул на железяке силой крышку в бок, там были еще две таких же шляпки. И странные знаки красного «+» и синего «-» цветов.

– Знаешь, я и не думал, что эти болтики можно открутить, я считал их просто заклепками и срубал зубилом.

– Деда, что так долго тя не было? Я стал волноваться, и Светлич заходит каждый день узнать про тебя.

– Нашел я уголь для печи, огромный холм, сбоку ручей размыл землю, а там много-много его, видимо, древние складировали его в террикон, с годами он зарос. Завтра пойду старейшину просить, кабы дал людей в помощь заготовить угля побольше, одному не под силу.

Вдохновленный, что не получил взбучки, я принялся крутить дальше. Когда я выкрутил внутренние болтики, ничего не произошло, никто не вылетел, тогда я всунул в отверстие от болта кусок проволоки и покрутил вал, надеясь выгнать пчел наружу. Рука непроизвольно дернулась, и проволока полетела в лицо деда.

– Может хватит? Ты мне глаза чуть не выколол.

– Я не виноват, это они кусаются.

– Где, кто они? – подошел поближе. – Покажи-ка.

– Ага, теперь сам сунь проволоку.

Мастер взял проволоку и стал ворочать ее в дырке.

– Ну и?

Я от досады крутанул вал, насколько было сил. Раздался рев деда, что мне показалось, это тот самый саблезубый тигр пришел сюда. Мастер отскочил шагов на пять, споткнулся и упал прямо в мой костер. Еще долго кричал дед, пока не сел в долбленое корыто с водой. Сидя в корыте, продолжал кричать, чтоб я бросил этот улей в огонь, глядя сердитым взглядом. Я, украдкой улыбаясь, умолял, сдерживая смех:

– Не надо, они ведь не вылетают, я за ними присмотрю.

– Ладно, – немного погодя, согласился дед.

На следующий день дед изготовил мне отвертки, ключи для восьмигранных болтов, и работа у меня закипела, разбирал все, что было возможно, но более ценного, чем улей, так и не нашел. Вечером, сидя у костра, я рассказал о Дрыгвяте и Дарии. Дед долго молчал, затем встал и ушел в землянку, вернулся, неся в руках металлический серебристый ящик. Не торопясь, открыл его и достал книгу, думаю, такое никто не видел. Он бережно передал мне. Она была очень стара, от прикосновения края слегка шелушились. На ней также были какие-то непонятные знаки.