Евгений Гаркушев - Бунт при Бетельгейзе

Предоставив Дылду своей участи, — хорошо бы, если бы он продержался подольше, чтобы не дать никому возможности заработать очки на красивом отборе, — Эдик рванул к поверженному рангуну, подхватил мяч и бросился к корзине. С воплями устремились наперерез игроки — но было поздно. Взмах механической руки, и победный мяч влетел в корзину! Эдик не заметил внезапно выдвинувшейся из травы скобы-ловушки, и огромная деревянная колотушка, спрятанная прежде под ареной, обрушилась на то место, где он только что находился. Хорошо, что Цитрус двигался быстро, поэтому колотушка дала в лоб сумасшедшему лемурийцу, от чего он отлетел на несколько метров и зарылся затылком в землю.

Над полем раздался оглушительный рев сирены, понеслись звуки бравурной музыки: финальный тур Больших Галактических Игр завершился! Победившая команда и ее лучший игрок Больших Межгалактических Игр определены! Эдик ни секунды не сомневался, что лучший игрок — он. Правда, победа далась нелегкой ценой: гудели ноги, протез, казалось, сейчас отвалится, саднили мелкие ссадины и порезы… Но, главное, он стал героем этого сезона!

«Интересно, — подумал Эдик, — Змей истечет кровью или злосчастную рептилию всё же смогут спасти?» Он поискал ящерицу глазами. Но из-за толпы медиков и журналистов на поле ничего невозможно было разглядеть.

— Пес с ним, — решил Цитрус. — Здесь наши дорожки расходятся. Правда, я тоже не прочь прокатиться на Австралион, а с этой уголовной мордой там покоя не будет. Но планета большая — неужели мы обязательно будем мешать друг другу? К тому же, у меня есть протез. Действительно, что за глупая мысль менять такую замечательную штуку на клонированную руку? Рука не так функциональна, надежна и долговечна…

Судья соревнования спикировал на своей платформе едва ли не на голову Эдика. Рядом с ним примостился знаменитый спортивный комментатор, длинноухий таргариец Фри Три, известный по всей Галактике — его регулярно показывали по стерео, на всех центральных каналах.

— Вот он, наш герой! — заорал таргариец, на лету набрасывая на голову Эдика какую-то странную штуковину. Эдик поспешно перехватил предмет, поднес к глазам. Это был лавровый венок, а не собачий ошейник, как ему показалось поначалу! С достоинством Цитрус возложил его себе на голову, поверх шлема.

— Слава, слава, слава! Слава команде черно-желтых и ее капитану, лучшему игроку Эдварду Цимесу! — продолжал кричать таргариец. — Мы тут навели о вас кое-какие справки, уважаемый Эдвард! Правда ли, что…

— Нет, я никогда не был на астероидах, это всё гнусные слухи, — перебил его Цитрус, который не стал спорить из-за того, что его фамилию произнесли неправильно. В конце концов, что такое фамилия? Набор букв… — И аферами я не занимался. В долг не брал. Наоборот, это мне должны кучу бабок…

— Но я вовсе не это хотел спросить! Мы не сомневаемся в вашей кристальной честности, господин Цимес! Правда ли, что, владея бубличной фабрикой на Амальгаме-12, вы регулярно помогаете сиротским приютам и фондам для бедных, а половину гонорара за победу обещали перевести для обустройства питомника осиротевших ящериц на Австралионе?

— Что за чушь? — возмутился Эдик. — Половину гонорара каким-то ящерицам? Ячто, похож на идиота?!

Таргариец сделал страшные глаза и прошептал:

— Говорите, что всё это правда, Цимес! Никто ведь не заставит вас делиться деньгами на самом деле! А на публику нужно произвести хорошее впечатление. Это называется — делать пи-ар.

— Я обожаю маленьких ящериц, — Эдик, наконец, сообразил, что от него требуется, и начал играть роль чемпиона.

— Противный! — раздался вопль с трибун. — Мы-то думали, что ты обожаешь нас!

— Да, я люблю вас, дорогие зрители, — без особого энтузиазма сообщил Эдик. — Но сейчас я очень устал.

— Тронная речь! Тронная речь! — скандировали трибуны.

— Сейчас мы полетим к главе Сената Анатолию Пупочкину, и вы, Цимес, обнявшись с ним, произнесете свою речь! — объявил Фри Три. — Пупочкину через месяц снова баллотироваться в Сенат — ему тоже нужен пи-ар. А уж он не забудет, кому обязан. Пупочкин — влиятельный человек.

— Ладно, двигаем быстрее, — начал раздражаться Эдик. — Пупочкин, Ягодицын — мне всё равно. Лишь бы деньги за победу поскорее отдали. А можно я скажу благодарственное слово мусонам за их чудесный протез?

— А вот этого не надо, — неожиданно вмешался судья. — Вся реклама — после игр. Вам еще предстоит участие во многих шоу. Там и скажете всё, что хотели.