Антон Демченко - Юнец Торгового Флота

И на фоне всех этих страстей, наличие у меня миниатюрных шкатулок - накопителей, способных заменить собой огромный тяжеленный блок классического аккумулятора, заставляло нервничать. И не меня одного.

Именно поэтому, разговор с опекуном состоявшийся у нас этим же вечером, был вовсе не о моих планах, а о тех самых шкатулках.

- Вот только я сомневаюсь, что удастся продать их по второму разу. - Задумчиво заключил дядька Мирон, добившись от меня принципиального согласия вернуть пресловутые артефакты седьмому департаменту. Я встрепенулся. Теперь стало понятно, почему он так старательно уговаривал меня…

- То есть, я что, должен отдать их бесплатно?! - Изумился я.

- Ну, думаю, на определённую награду ты мог бы рассчитывать… - Протянул дядька Мирон с ухмылкой. - Но поскольку ты не состоишь на службе, то речь может идти лишь о гражданском ордене.

- Издеваешься? - Прищурился я, раскачиваясь на табурете. Опекун состроил непонимающее лицо. Я кивнул. - Точно, издеваешься.

- Кирилл, послушай… - Начал говорить дядька Мирон, но я его перебил.

- Нет. Мы с Хельгой рисковали жизнями ради этих чёртовых накопителей. И я не я буду, если не вытряхну из Несдинича достойную награду для нас обоих. А медали… пусть отдаст тем, кто планировал доставку шкатулок. На долгую память.

Я бы ещё много чего наговорил, но тут меня чуть не задушили. Кое‑как развернувшись в кольце сдавивших моё тело рук, я уткнулся носом в упругие полушария, едва прикрытые тонкой тканью домашнего платья… хм…

- Хель… гха… отпкху… сти! - Пропыхтел я.

- Дочка, выпусти его. Задохнётся. - Прогудел мой опекун. Хельга послушалась.

- Нет, только подумать… и вот такое богатство достанется какому‑то Гюрятиничу. - Облегчённо вздохнул я. Взъерошившая мне волосы, девушка поймала устремлённый на её «богатство» взгляд, и ладонь только что гладившая по голове, моментально ухватила меня за вихры. - Ай! Больно же!

- Только я начинаю думать, что мой братец умница, как он тут же делает всё, чтобы доказать обратное. - Прищурившись, сообщила Хельга, под сдавленный смех отца.

- Фуф. - Я наконец вывернулся из‑под её руки и, пригладив растрепавшиеся волосы, отпрыгнул в сторону. - Я не виноват, что ты не понимаешь моих тонких комплиментов!

- Это ты меня сейчас дурой назвал? - Вкрадчиво протянула Хельга.

- Лучше дурой, чем стервой. - Буркнул я, ныряя под стол. Вовремя. Стоявшая на столе чашка просвистела над головой и врезалась в стену. Выбравшись из‑под стола рядом с посмеивающимся опекуном, я занял стратегически выгодную позицию за его спиной и, окинув взглядом застывшую напротив Хельгу, тихо договорил. - Бедный капитан, я ему уже сочувствую. С такой женой никакие пираты не сравнятся…

- Что ты сказал?! - Вот теперь, она точно в ярости. И как услышала только? Ех… помирать, так с музыкой!

- А что такого? Пираты, по крайней мере, встречаются далеко не в каждом рейсе, а жена - штурман всегда рядом… я бы повесился.

- А вот теперь, Кирилл… беги. - Ухмыльнулся опекун. Он дядька умный, дурного не посоветует… и я побежал.

Порядок в доме мы наводили вместе с Хельгой аж до полуночи, да ещё и под надзором тётушки Елены, не оценившей наш забег по её кухне. М - да, не стоило Хельге швыряться в меня тем пакетом с мукой…

Зато мы снова помирились. А вообще, с такой «сестрицей» общаться куда проще и приятнее, чем с её прежним вариантом. Нет, у неё и сейчас порой бывают рецидивы бюргерской «приличности», но редко и купируются эти приступы довольно легко, достаточно пары - тройки язвительных шуточек. Правда, не всегда безболезненно для «доктора»… за уши меня тягать она навострилась как‑то уж очень быстро. Но уж лучше так, чем никак, так что, я не жалуюсь.

В одном дядька Мирон оказался прав, выручить деньги за шкатулки мне не удалось. Несдинич упёрся рогом и напрочь отказался от денежных расчётов…

- Да мне проще их уничтожить, чем отдавать «за так». - Проворчал я, когда следующим вечером мы, всей дружной компанией Завидичей сидели в знакомом мне кабинете инженер - контр - адмирала. Настроение после визита в училище и без того было не ахти, а тут ещё и его превосходительство упрямится.

- Кирилл… - Тихо проговорил дядька Мирон, предупреждающе качая головой.

- Что? - Я прищурился. - Меня никто не принимал на службу в седьмой департамент, как и Хельгу! Разве нет? Но мы выполнили их работу, а значит, имеем право на её оплату. В конце концов, можно было просто бросить эти чёртовы шкатулки на дирижабле, и не факт, что от них что‑то осталось бы после катастрофы. Разве не так?