- Что ж… - Хозяин кабинета помедлил, о чём‑то задумавшись и, кивнув собственным мыслям, заговорил резким, не терпящим возражений тоном. - За Гроссом присмотрит агентура, если он вдруг всплывёт в её зоне внимания. Сводки будут поступать вам лично. С вас доклады мне на стол еженедельно. И никакой самодеятельности, только наблюдение. Я ясно выразился?
- Так точно. А что с владельцем «Солнца Велиграда»? - Уточнил лейтенант и вытянулся во фрунт, заметив взгляд начальника.
В принципе, интерес понятный. Владелец «кита», ранее безупречно исполнявший заказы седьмого департамента, оказался не так надёжен, как от него ожидалось, мягко говоря. А это, прежде всего ошибка аналитиков, не сумевших просчитать такую возможность…
- С каких пор аналитиков службы интересуют оперативные данные не имеющие отношения к их текущей работе? - Тихо пророкотал контр - адмирал, пристально глядя на изрядно побледневшего «географа». - Свободен, лейтенант.
Подчинённый щёлкнул каблуками и, резко кивнув, покинул кабинет, оставив Несдинича в хмурой задумчивости. Контр - адмирала можно было понять. Утеря двух экспериментальных накопителей из четырёх, каким‑то чудом попавших в руки русской разведки, стала сильным ударом по его репутации. И даже тот факт, что утечка информации о способе доставки накопителей на исследовательский объект «Форпост», произошла не в его ведомстве, а у безалаберных умников - артефакторов, совсем не грел душу старого служаки.
От невесёлых размышлений, Несдинича отвлёк короткий стук в дверь. Чёткий, размеренный… похоже, секретарь что‑то хочет сказать?
- Ваше превосходительство…
- Не юродствуй, Фома Ильич. Что там? - Поморщился хозяин кабинета, и Литвинов тут же поправился.
- Завидичи всей фамилией, Матвей Савватеевич. Примите, или…
- Зови. - Пропустив мимо ушей проскользнувшую в тоне секретаря надежду на отказ в аудиенции, проговорил Несдинич. А когда Литвинов уже шагнул обратно к двери, добавил, - и чаю не забудь принести… крохобор.
- Будет исполнено… ваше превос…
- Фома!
- Сделаю, Матвей Савватеевич. - Тут же пошёл на попятную секретарь.
- И за что ты так Мирона не любишь, а? Неужто никак не можешь ту шутку ему простить?
- Она мне сотни гривен стоила, между прочим.
- Двадцать лет прошло, Фома… И если б не выходка Завидича, ты сейчас, вполне возможно, не у меня в приёмной сидел, а зачуханным шлюпам на Груманте пропеллеры крутил. - Заметил Несдинич… Посмотрел на упрямое выражение лица секретаря и махнул рукой. - Иди уже, и позови сюда своего недруга. Нечего его в приёмной мурыжить.
- Будет исполнено. - Литвинов кивнул и исчез за массивной дверью, чтобы через минуту открыть её вновь, пропуская в кабинет своего старого сослуживца и неприятеля вместе с сопровождающими его дочерью и подопечным.
- Ну, здрав будь, твоё превосходительство, господин инженер - контр - адмирал. - С улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, поприветствовал Несдинича Мирон. И хозяин кабинета почему‑то сразу вспомнил доклад штатного агента на «Фениксе» о недавней беседе Завидича с офицерами «кита». Не к добру, ой не к добру…
Глава 1. География бывает разной
Хельга обиделась. Опять. Я, видите ли, утаил от неё шкатулки - накопители. Как будто у меня был иной выход?! Я даже Ветрову о них не говорил, боялся. Боялся, что на «Фениксе» сидит «крот» Гросса… или тех людей, что стоят за бывшим капитаном Меллингского гарнизона. И честное слово, у меня были все основания для таких опасений. Если быть точным, два основания. Первое - странное нападение пиратов при поддержке германского патрульного, над Эльзасом. Второе - действия Гросса в Высокой Фиоренце. Он будто бы знал, что на встречу с «Солнцем Велиграда» прибудет не «Феникс», а заштатный шлюп с минимальной командой. Конечно, для однозначных выводов о наличии «крота» на нашем «ките», этих двух пунктов маловато, но… Я же никому ничего не собирался доказывать, и именно поэтому решил промолчать о спасённом грузе.
Я честно попытался объяснить Хельге причины, по которым решил утаить эту информацию, но…
- Ты хочешь сказать, что подозревал МЕНЯ?!!! - От её крика в буфете стёкла задрожали, а я еле успел уклониться от летящей в мою сторону чашки с чаем. Горячим чаем. Очень - очень горячим чаем!
- А ну прекратить бардак! - Рявкнул дядька Мирон, хлопнув ладонью по столу. Хельга сердито фыркнула и, задрав нос, отвернулась, сложив руки на груди, а я принялся выбираться из‑под стола. Завидич обвёл нас «суровым» взглядом и, покачав головой, прогудел, - совсем распустились. Что за крики, Хельга?
Читать дальше