Андрей Белоус - Гастроль в мертвый сезон. Книга вторая. Стреляющие горы

Вместо этого автобус снизил скорость, и последний километр до поста двигался предельно медленно, демонстрируя полное отсутствие каких-либо агрессивных намерений. Чему немало способствовали несколько белых полотнищ, высунутых из его окон на манер флагов. К тому времени поднятый по тревоге контингент базы занял места на позициях, обращенных в сторону дороги. Наблюдая за происходящим через прицелы автоматов, все с напряжением ожидали, чем закончится столь необычное происшествие. Санчес находилась на своей штатной позиции, расположенной чуть в стороне от въезда, что позволяло ей видеть происходящее во всех подробностях.

Когда автобус приблизился к блокпосту метров на сто, по приказу сержанта с вышки ударил крупнокалиберный пулемет, проложив курсор попаданий поперек дороги, в десятке метров от передних колес автобуса. Что может обозначать данное действие, водитель понял без слов, послушно остановив автобус точно в указанном месте. Относительно Санчес автобус был обращен своей “глухой стороной”, и его входную дверь ей видно не было. Но и того, что удалось разглядеть, было достаточно, чтобы заставить сердце Мартины забиться еще быстрее.

Помимо высунутых из окон белых полотнищ, ей удалось разглядеть одно, сразу приковавшее к себе все ее внимание. Судя по всему, это была футболка, и изображение на ней не могло оставить ее равнодушной. На одной стороне был изображен триколор, не оставлявший сомнений в его принадлежности. А благодаря легким порывам ветра, колыхавшим импровизированный флаг, на другой стороне Санчес даже не рассмотрела, а скорее угадала герб страны, с восседавшим в центре двуглавым орлом.

Русские! Откуда они здесь? И самое главное, почему так себя ведут? По мнению Санчес, они должны быть в более близких отношениях с террористами, а не являться к тем, кого считают своими злейшими врагами. Конечно, открытой войны между нами, на первый взгляд нет. Но их пренебрежительное отношение к правам человека, и прочим основополагающим принципам американского общества, давно сделало нас непримиримыми противниками. Да и относительно того, что они являются наиболее ярыми пособниками мирового терроризма, не знает только ребенок.

Тем временем из-за автобуса показалась фигура человека, одетого в камуфляж НАТОвского образца. И даже то обстоятельство, что оружия он не имел, а руки держал на виду, спокойствия Санчес не принесло. Его уверенная фигура источала огромную силу, заключенную в этом массивном теле. И речь здесь шла не о привычной американской тучности любителей гамбургеров и Кока-Колы. Несмотря на абсолютно лысый череп и гладко выбритое лицо, по сквозившей в каждом движении животной мощи, больше всего он напоминал медведя.

Вопреки своим солидным габаритам, приближаясь к заграждению, двигался человек невероятно легко, да и громкий голос не выдавал ни малейших признаков волнения. Вот только при первых его звуках, Санчес охватила паника. И дело даже не в том, что голос был под стать владельцу – сильный и уверенный. Больше всего ее встревожил акцент, знакомый по боевикам с участием русской мафии, и прочих законченных ублюдков, вторгшихся в ее страну из этой Империи Зла.

Поэтому смысл сказанного смыло волной паники, все больше захлестывавшей сознание Санчес. Достаточно было вообразить, что это кровожадное существо сейчас ворвется на территорию базы, как в памяти невольно всплывали кадры из фильма “Чужой”. Краем сознания Санчес уловила, что сержант ему что-то ответил, после чего человек повернулся к автобусу, и призывно махнул рукой.

Все происходившее напоминало кошмарный сон. Представив, что сейчас на их позиции устремится толпа подобных чудовищ, Мартина непроизвольно нажала на курок. Учитывая, что все это время она не выпускала фигуру человека из прицела, его камуфляж тут же вспорола цепочка разрывов. К этому моменту человек только что повернулся от автобуса. И в последний миг, перед тем как сбитый с ног очередью, упасть на песок, он с откровенным изумлением успел посмотреть в глаза Санчес.

Происходящее дальше все больше ускользало из ее понимания. В звенящей тишине что-то надрывно кричал сержант, но смысл его слов по-прежнему не достигал сознания Санчес. Потому как от автобуса к лежавшему на дороге русскому устремилась гибкая фигура высокой черноволосой девушки. Подбежав к раненому, она ладонями попыталась закрыть кровоточившие раны. Лишь на короткий миг подняв на Санчес укоризненный взгляд своих заплаканных глаз.