Михаил Шинкин - Дети богов. Грехи семьи

Показался нужный ему дом. Со стороны улицы находилась небольшая лавка. Снаружи она выглядела весьма заманчиво: разноцветные аксессуары стояли на витрине, заманивая покупателей экзотикой. Хотя вряд ли она процветала. Город Корпораций был далеко не туристическим местом.

Звонок японских колокольчиков оповестил о том, что Виталий вошел внутрь. Ничего особенного, простые сувениры, подобие оружия, картины. Несколько люстр давали приятный убаюкивающий белый свет. В воздухе витал приятный аромат восточных трав.

За прилавком появился продавец и безмолвно уставился на Орлова. Виталий замер. Он не знал, чего ожидать. Поэтому решил начать первым, чтобы иметь хоть какое-то преимущество в этой игре.

– Антуан де Луатье передает вам свое почтение, – Орлов слегка поклонился.

– И ему привет, – обиженно отозвался продавец. – Давно я его не видел.

– Он все еще в обиде…

– В обиде на меня?! – изумился продавец. – Да я всего лишь немножко переусердствовал. А ты на меня в обиде? – человек проницательно посмотрел в глаза Виталия.

– Нет…

– Еще бы! – продавец похлопал его по плечу, схватив другой рукой за палец: – Как же кольца сегодня в моде среди молодежи! Даже не поймешь – мужчина перед тобой или женщина!

Орлов стерпел это. Было глупо думать, что этот человек не заметит чип, встроенный в кольцо. Оно и сейчас подавало тихие сигналы, слегка кусая указательный палец. На подлете к городу их не было.

– Не хотите приобрести в комплект к этому кольцу прекрасные подвески? – продавец проводил Орлова к стеклянным шкафчикам с драгоценностями. Цены там кусали за карман даже богатого человека.

– Зачем мне это?

– Как зачем? Все девушки любят драгоценности! А тем более такие! Любая прыгнет к вам в постель! Я гарантирую, – продавец обнадеживающе ткнул его локтем под ребро.

Орлов не успел оглянуться, как продавец уже провел его карточкой на кассе и на экране засветилась неутешительная сумма.

Снова прозвенел колокольчик. Продавец выпрямился и улыбнулся. Виталий был заинтригован: «Что могло так обрадовать этого человека?» – на пороге стояла девушка.

– Проходите, Марина!

Девушка осторожно вошла в центр магазина, застенчиво поздоровавшись с Орловым.

– Вы меня знаете?

– Как приятно видеть столь редкую среди молодых людей пунктуальность, – пропустил мимо ушей ее вопрос продавец. – Меня попросили передать вам подарок от Андрея Михайловича. Так вот он! – продавец показал Марине подвески, достойные французской королевы. Продавец вложил их в руки Виталия. – А это дополнение!

– Дополнение? – у Марины перехватило дыхание.

– Конечно! Твой отец давно хотел познакомить вас с этим замечательным молодым человеком! Не держите на него обиды, что он так долго искал его.

– Давай, двигай! – шепнул он на ухо Орлову и шлепнул его по заднице.

Преодолевая чувство неловкости, Виталий стал выполнять напутствие продавца. И он должен был признать, что это ему понравилось. Давно он не встречал женщины, которая вызвала бы у него симпатию. Очень давно!

– Не разочаруй меня! – тихо прозвучала угроза от продавца на прощание. Редко у Орлова бегали мурашки по спине, и это был тот самый момент.

На выходе они столкнулись с молодым человеком, от которого несло перегаром. Все еще крепко стоя на ногах, он всем свои видом показывал свою атлетическую армейскую форму. Человек буркнул что-то неразборчивое и явно недоброжелательное. Без церемоний Орлов отодвинул его в сторону рукой, загородив собой девушку, проводя ее вперед. Он услышал, как человек промямлил сзади проклятия, вставая с пыльной мостовой. Они были уже далеко.

Андрей Михайлович не первый раз навещал Марокко – жаркую страну курорта и раздора, что все время подогревался силами нового мира; благо религиозный и националистический вопросы здесь не стояли столь остро, как в просвещенной Европе.

Историк был направлен сюда распоряжением института ТМ. Он не успел провести и часа в Рабате, как за ним прибыл вертолет и увез в отдаленное местечко. Оно располагалось далеко от человеческих глаз. И за время полета историк успел поспать достаточно долго, чтобы умудриться перепутать дни.

Это был один из основных филиалов ГЕНОМА в Африке. Как говорили злые языки – тот, где начинался ужас.

Воин, приставленный к историку, молча сидел рядом. Старик не стал утруждать себя запоминанием его идентификационного номера. Он дал ему прозвище: Прут. Это неуважение ничуть не задевало воина. Да и было ли у этого недочеловека самолюбие?