Юрий Иванович - Обладатель-шестидесятник

– Господин президент! – не унимался все тот же корреспондент. – А не окажется ли со временем, что «чистильщиками» и являются вездесущие фантомы?

Наверное, в иной обстановке, не угрожай миру Тауламп и Йеллоустонский вулкан, первое лицо государства ответило бы иначе. Мол, законность всегда должна соблюдаться всеми без исключения. И только суд может приговаривать преступника к смертной казни. А я, как гарант конституции… и т. д. и т. п.

Но тут в мире творилось такое, что президент поступил вразрез с общепринятыми правилами и дипломатическими закавыками. Еще и подчеркнул это:

– Обстановка сейчас очень тревожная. На кону – выживание всего человечества. Поэтому не стану кривить душой и скажу откровенно: искоренение преступности надо вести любыми средствами. Пусть самых неадекватных уродов и маньяков фантомы станут топить в сортире! Справедливость – превыше всего!

Собравшиеся в Москве обладатели тоже просматривали эти моменты выступления президента. Хохотнули после прозвучавшего грубого словца.

Зато оптимизма после этого прибавилось. Работы продолжались полным ходом и в прежнем направлении, но вот беспокойство, и немалое, оставалось. Потому что не могли четко понять, ради чего Бонза устроил подобную провокацию? Чего он этим добивался? Кого и насколько пытался подставить?

Наиболее логично на эту тему высказался Курт Свифт:

– Мне кажется, он хочет подставить нас под санкции галактических жандармов. И есть немало шансов, что такое случится. Например, он узнал, что мы строим на Луне колонию. Даже пусть и не мы строим, а истинные таукитанцы. Но в любом случае, коль братья по разуму существуют, они с нами работают и действуют в полном контакте. То есть, несомненно, пользуются нашими рекомендациями.

– Дружище! Мы не на научном симпозиуме, – проворчал Тюрюпов. – Давай короче и саму суть.

Но вместо ускоренного ответа получил вначале косой взгляд и замечание:

– Давно ты получил право совещательного голоса? Уже намерен председательствовать? – И только после этого Свифт продолжил: – Следовательно, в должный, умело выбранный момент наш враг может опять сделать заявление, но уже иное: «Обладатели отбирают людей, которые спасутся от апокалипсиса на Луне». Все. Аут. Без нашего желания миллионы людей тут же окажутся в нашей власти. И не «как бы». И не «частично». А целиком и со всеми потрохами. Потому что за эфемерную возможность спасения жизни своих детей родители пойдут на что угодно. И вот она – власть. Сверхлимитная и необъятная. И никакие нам экивоки на Тау-Кита не помогут. Наши имена известны, наша деятельность засвечена. Представляете, какой напор обрушится на нас? А нам это нужно?

– А если мы жестко проконтролируем все массовые средства информации? – внес осторожное предложение Яков Шереметьев.

– Москва – это не вся Россия. И уж тем более – не весь мир. Достаточно вбросить это заявление в иных городах-миллионниках – и все. Финита ля комедия.

После тяжкого раздумья пришлось обладателям с этим согласиться. Опасность грозила нешуточная. А если прибывшие из Космоса жандармы отберут сигвигатор у шестидесятника, то даже толком заселить создаваемую на Луне колонию земляне не успеют. И выживут ли тогда колонисты вообще?

Они-то уже клянутся и заверяют, что выживут даже в имеющемся составе. Но…

Одна только пониженная гравитация чего стоит. Смогут ли женщины рожать на Луне? Смогут ли потом выжившие потомки взлететь со спутника и вернуться на Землю? А непосредственно на Земле – как поведут себя ослабленные тела? Ведь это несомненная смерть при повышенной шестикратно силе тяжести. Без облачения селенитов в специальные скафандры их сердце долго не протянет.

Тюрюпов удивлялся другому:

– Бубенчик окончательно сдурел на старости лет или как? Чего он нам ставит палки в колеса? Он же и сам погибнет во вселенской катастрофе.

– Такая он гнида, – напомнил очевидное Загралов, присутствующий одним из запасных тел. – Ради мести он готов уничтожить все человечество вместе с собой.

– Хм! Сомневаюсь… А потому у меня возникло одно нехорошее предположение: вдруг наш противник имеет запасной выход? То есть надеется в самый последний момент оказаться где-нибудь в ином мире?

– А почему до сих пор туда не умотал?

– Ну-у-у, допустим… Выход одноразовый. Обратной дороги нет.

Имея на руках такое чудо, как сигвигатор, предполагать и фантазировать можно бесконечно. В великом Космосе все возможно. По крайней мере, такое предположение хоть как-то оправдывало логику поступков Большого Бонзы. Каким бы он ни был прежде циником, но никогда не приветствовал самоубийство. Тем более, настолько широкомасштабное и экзотическое. Разве что и в самом деле из ума выжил окончательно.