Иван Безродный - Массандрагора. Зов Крысиного короля

Просунув голову внутрь, Пашка оглядел лабораторию. Небольшая комната, в которой, кроме аппаратов и простого металлического шкафа, ничего не находилось. Дверь закрыта, Фаронов один. Не замечая Пашку, он что-то корректировал на пульте, подкручивал, набирал на клавиатуре, разглядывал бегущие на мониторах графики, а затем, семеня и цокая по кафелю лапками, подбегал к магниту и что-то там внимательно разглядывал и прислушивался, чуть ли не прикладывая к железяке ухо своей шатающейся безобразной головы. Потом снова спешил к пульту и, кажется, при этом даже что-то напевал себе под нос. Вот же сволочь!

Пашка сжал нож и несколько секунд готовился к прыжку, рассчитывая свои действия: «Так, когда он подойдет сюда, прыгаю вон туда. Рукояткой в глаз, ногой под дых, а руки за спину… Дых-то этот у него еще имеется? Ладно, разберусь. А затем… Нет, убивать не надо, он же важный преступник! Надо брать его живым, только ранить. Главное, заблокировать его лапы, уж слишком их много…»

Он тихонько уселся у края на корточки, осторожно свесил ноги вниз, набрал воздуха, как перед прыжком в воду, пододвинулся еще чуть-чуть… еще… Что-то услышав, Тунгус вдруг резко обернулся, поднял глаза и уставился на Пашку, издав растерянный писк. Недолго думая тот прыгнул вниз, занося над головой нож…

Уродец дико завизжал, вскинув руки и засучив лапками, и попытался было отпрыгнуть, но Пашка мгновенно настиг его, схватив за руку, и сильно полоснул лезвием по его щуплым лапкам – брызнула желто-зеленая кровь, и одна из них повисла лишь на сухожилии. Тунгус закричал еще громче, ударил свободной рукой, промазал и принялся изо всех сил отпихиваться от Пашки, царапая и разрывая его джинсы острыми когтями. Тот нанес несколько сильных ударов в дегенеративный живот и голову, сам схлопотал чувствительный хук в челюсть, они крепко сцепились и ударились о пульт. Там что-то запищало, загудело, некоторые индикаторы быстро замигали, а магнит вдруг резко ускорил свое вращение.

– Отстань, отстань от меня! – заорал Тунгус. – Что ты наделал, идиот?! Прекрати немедленно! Мы так все погибнем!

Руки Фаронова остались человеческими, хотя и усохшего вида, к тому же ему не хватало массы и размаха, зато паучьи ножки действительно оказались серьезной угрозой. Каждая по отдельности была слаба, но обладала когтями, и конечностей этих было много! Некоторые из них добрались до Пашкиного лица и принялись до крови царапать его, но тот сумел отпилить еще пару из них – под душераздирающий вой злодея, конечно. Пашка еле сдерживался, чтобы не пырнуть злодея более серьезно… Но так все-таки нельзя было.

А гул вокруг тем не менее нарастал. Магнит крутился все быстрее и даже начал уже светиться резким голубым светом. Хм… А вдруг это и правда было опасно? Что делать?

– Останови это!.. – зашипел Пашка. – Ну?!

– Так отцепись же от меня, идиот! – сверкая красными глазками, пропищал Тунгус, но хватку ослабил и даже убрал пару лапок с его лица. Пашка чувствовал, как по нему течет горячая кровь.

– Хорошо, я отпущу тебя, – тяжело дыша, сказал он. – На счет «три», да?

Фаронов демонстративно закатил глаза, мол, что за детские игры… Пашка отпустил его, и тот, покачиваясь, отпрянул в сторону.

– Вечно ты да твой Соломон под ногами путаетесь… – проскрипел уродец и, не сводя с Пашки глазок, повернулся к пульту, хотя с его слабенькой шеей проделать это было непросто. – Отойди-ка вон туда! И спрячь нож!

Пашка покосился в указанный угол и покачал головой, хотя нож и убрал.

– Делай при мне, – глухо ответил он. – Знаю я тебя.

Скривив рожу и пробормотав: «Знает он меня, как же!», злодей принялся щелкать тумблерами. Вой магнита и его вращение снова усилились, а свечение стало теперь чисто белым.

– Эй! – нахмурился Пашка. – Ты чего это делаешь, а?

– Слышь, умник! – пискнул Фаронов. – Нельзя просто так взять и выключить это . Теперь уж придется довести процесс до определенной стадии и только тогда вернуть его в исходную, безопасную точку! В промежуточных состояниях система крайне неустойчива – так тебе понятно?!

– А что это вообще? – спросил Пашка с подозрением.

Уродец замялся, отвел глаза, и Пашка понял, что тот сейчас ему соврет.

– Что это такое?! – рявкнул Пашка и приблизился к нему, демонстративно доставая нож.

Фаронов отпрянул, уткнувшись в пульт, изобразил кислую улыбку и скосил глаза за спину Пашки, туда, где находилась дверь. «Ага, знаем мы эти штучки! Нет уж!» – ухмыльнулся про себя Пашка.