Александр Мироненко - Осколки Нации

Сквозь трели сверчков и пение ночной птицы, послышался громкий свист, и трое военных кинулись вязать воров. Неудачников избили дубинками и, поломав об их головы пару ступенек лестницы куда-то утащили. За всем этим герой наблюдал незамеченным, и по окончанию представления снова впал в дрёму, роняя слюну на воротник.

И на сей раз поспать ему не дали. В лицо ударил яркий свет, и прикрывшись рукой он смог разглядеть четыре фигуры военных. Присмотревшись, он различил два знакомых лица. Это были те самые военные, которых он проучил возле фонтана.

Давид понял, что его будут бить. К удивлению, военные вели себя довольно тактично хотя по их лицам и угадывалось недовольство. Один из них, судя по погонам капитан, потушив фонарь, и спросил у военного с азиатской внешностью:

— Этот?

— Этот… — Потирая переносицу ответил тот.

Рука капитана потянулась к висящей на поясе дубинке, но вместо того извлекла небольшой запечатанный конверт:

— Это вам. — Учтиво протянул Давиду конверт, капитан.

Ошарашенный таким поворотом событий герой, вскрыв конверт, и достал небольшое, аккуратно свёрнутое письмо. Красивым аккуратным почерком значилось:

Громову Давиду Семёнычу.

Прошу вас явиться по моему требованию незамедлительно.

В низу письма была большая фигурная печать, в виде старинного раскидистого дуба. Также сбоку виднелась длинная замысловатая подпись.

— Что это значит? — Прочтя письмо с непониманием, уставился он на военных.

— Ярл хочет видеть вас. — Вежливым тоном ответил капитан. — Он доверил нам сопроводить вас к нему.

Герой медленно поднялся с лавки и прохрустел суставами. Толкнув под бок заспавшегося Мишу, он зашагал следом за военными. Он даже и не ожидал на такую удачу! Попасть к ярлу на приём в первый же день было, несомненно, большой удачей. Он давно уже махнул рукой на предосторожность, целиком и полностью полагаясь на «авось». И поэтому сейчас беззаботно шагал в окружении четырёх вооружённых до зубов мужчин.

Медвежонок, прижимаясь к нему от страха, выглядел самой невинностью, хотя Давиду уже пришлось увидеть, на что способный этот мохнатый зверёк. Они прошли по опустевшим улицам. Удивительно, но по дороге им не попалось ни единой живой души.

За спиной дыша ему в затылок яростно сопел солдат. Прихрамывая на обе ноги, и держась рукой за пах. Узкоглазый шагал рядом и был самой невозмутимостью. Вскоре они вышли к воротам Нивы, у которых до сих пор толпилась куча народу. Пробиваясь сквозь толпу, к ним вышел одетый в форму человек.

— Здоров орлы, сколько лет, сколь зим! — Проговорил, улыбаясь незнакомец, и герой с удивлением узнал в этом отмытом от грязи и пыли человеке, спасённого из лагеря Стародуба вояку.

— Здорова Митрий! — Отозвался капитан, с хлопком пожимая ему протянутую руку. — Я смотрю ты быстро оклемался…

— Вашими молитвами. — Отмахнулся Митрий. — Ладно ребята спасибо что сопроводили нашего дорогого гостя. А ты, Дрон! — Указал он на верзилу военного, потирающего до сих пор ноющий пах. — Марш передаваться! Сейчас твой выход.

Верзила отдал оружие своим товарищам и скрылся в дверном проёме. Капитан немного поколебавшись повёл свой отряд в сторону одного из скупо освещённых кварталов. А некогда пленный, а нынче свободный человек Митрий доверительно положил руку на плечо героя, и расталкивая народ повёл его к входу.

Перед лицом выросли двое караульных, и Давиду пришлось задрать голову вверх до отказа, чтобы увидеть лица мужчин.

— С животными нельзя. — Дуэтом пробасили два громогласных голоса.

— Они со мной. — Коротко бросил Митрий и две ходячие скалы неслышно отступили в сторону.

Зайдя внутрь клуба, он несказанно удивился, такого скопленья народа ему ещё не приходилось видеть. Посреди огромного зала, заполненного несколькими сотнями людей, располагался огромный ринг с настоящими канатами. Повсюду под громкую музыку танцевали почти обнажённые девушки и парни. Ближе к рингу находились более зрелого возраста, люди и недовольно косясь на молодёжь, с нетерпением ожидали начало боя.

— Слышь? А ты кто вообще такой?! — Перекрикивая гудящую музыку прокричал герой на ухо Митрию.

— Я здесь что-то вроде учредителя боёв. — Ответил собеседник, уволакивая Давида поближе к рынку.

Герой тянул упирающегося от страха Мишу, толкая и сбивая с ног танцующих рядом людей. Отовсюду слышались громкие недовольства и проклятия в его сторону. Вконец озлобившись, он оттолкнул от себя Митрия и взял на руки медвежонка.