Александр Мироненко - Осколки Нации

При виде этого зрелища у Давида отвалилась челюсть. Незнакомцы и вовсе вошли в ступор. Первым из всех собравшихся сообразил Фёдор, быстрым ударом жезла он, обезоружив юного нападающего, и точным попаданием свалил его с ног. Бородач оказался более осмотрительным он нажал на курок, но к тому времени герой повалил его на землю, так что очередь вспахала сырую землю совсем рядом с охотником. Сжав кулак, он обрушил несколько ударов в лицо бородача, и вырвав с его рук автомат отбросил его в сторону. Незнакомец выхватил из чехла нож, но герой предугадал и это. Нож отлетел и звякнул лезвием об корень близ стоящего дерева, а кулак Давида в очередной раз врезался в лицо незнакомца.

Герой поднялся на ноги, и пару раз сжал начинающие набухать колотушки. Хотя он и основательно приложился по лицу бородача, следов от ударов совершенно не осталось. Мало того незнакомец поднялся на ноги лихо ухмыляясь. Костяшки болели, будто бил не в живую плоть, а по гранитной стене. Незнакомец поднял пудовые кулаки перед лицом, тем самым встав в боевую стойку.

Придавший жезлом к земле противника, Фёдор с интересом наблюдал за двобоем, Миша же был занят перекрытием челюстями подачи воздуха (попросту говоря, душил хрипящую жертву). Двое мужчин некоторое время передвигались по кругу.

Бородач усмехался, в его глазах плясал сумасшедший блеск азарта, герой напротив-же холодно изучал соперника, он никуда не спешил. Противник сорвался с места, будто смазанная жиром молния, удары посыпались на героя со всех сторон. Он принимал их на локти и плечи, пару раз даже удалось уклониться…

В голове зазвенели колокола, это он пропустил быструю двоечку незнакомца. Бородач бил быстро и хлёстко, Давид каждый раз пошатывался под ударами, но держался. Пару раз попытался ответить, но тут же получи серию настолько мощных ударов, что чуть не потерял сознание. Силы быстро таяли, руки опускались, но уставал и противник. На свой страх и риск ударил размашисто, вкладывая весь вес тела. В последний момент бородач уклонился, но удар его всё-таки достал, не в подбородок как хотел герой, а намного выше, в лоб. В кулаке что-то предательски хрустнуло, и он увидел вытаращенные из орбит затуманенные болью глаза противника. Дальше пошёл махать увереннее. Незнакомец шатался под богатырскими ударами, но контратаковать не пытался, лишь прикрывал тело и лицо мощными руками.

Внезапно бородач исполнил финт ушами, и бросился напролом на героя. Упав сверху, противник замолотил кулачищами без разбору по корпусу и голове. Извернувшись Давид схватил бородача за загривок и оттолкнувшись ногой и поясницей вывернулся, оказавшись сидящим сверху. От злости и ярости начал сам без разбора молотить куда попало, но противник по-прежнему прикрывал лицо и печень руками. Тогда герой рывком дёрнул за одну из кисти, и оторвав руку от тела бородача упал на спину зажимая между ногами его руку в локте, и давя ногами горло. Бородач пару раз дёрнулся и ударил по колену Давида, но исход боя был решён.

Делая усилие на руки и спину, Давид медленно с подобающим цинизмом начал выламывать руку противника в локте. Бородач, скрипя зубами, тихо застонал от злобы и отчаянья. Вот уже подошёл момент, когда локоть противника громко щёлкнул, и осталось одно маленькое усилие чтобы сделать из него инвалида. По ноге быстро и настойчиво постучала ладонь. Он бросил захват и отполз в сторону, переводя дух. Рядом шумно дышал бородач.

Он поднялся на дрожащих ногах и, подойдя к противнику, протянул ему руку помощи. Поднявшись на ноги, бородач, пошатываясь и потирая локоть, прохрипела:

— Так откуда ты говоришь родом?

— Из Юпитера… — Восстановив дыхание, ответил Давид.

— Что ж ты сразу не сказал, что ты не из этих? Ладно уж! Меня Стародубом звать. Это Ясень и Лиственница. — Проговорил он, указывая на лежащих на земле товарищей.

— А сами-то, кто будете?

— Из казаков.

— Слышь, Стародуб? Ведь это же не твоё настоящее имя? — Пыхтя спросил Давид.

— Нет, конечно, это позывной. А имя тебе знать не обязательно. Фух…, тяжёлый скотина попался, хорошо видать при жизни питался…

Герой и бородач на счёт три, скинули тело работорговца в глубокую не то яму, не то чью-то нору. Следом тянули тело Фёдор и молодой паренёк по прозвищу Ясень. Лиственница обыскивал последнего из фашистов. Выворачивая карманы и содержимое вещь мешков, он то и дело косился на лежащего посреди тропинки Мишу, и озадачено потирал отметины на горле. Последнее тело исчезло в темноте ямы, и герой повернулся к бородачу с вопросом: