Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

– И что? Все такие?

– Да нет, не все, – хмыкнул геодезист. – Вот, Лидия Карповна, например, начальница моя нынешняя, и удержалась, и прижилась. За семнадцать лет тысячу раз все собственными ножками обошла. Всю линию, каждый объект излазила. Цены бы ей сейчас не было, да вот… суставы в 79-м зимой застудила и все, по линии больше не бегает, врачи запретили.

– А молодые? – не удержался я от вопроса.

– А что молодые? У молодых девчонок одна дурь на уме. Танцы, шманцы да чтоб парни рядом крутились. Какая уж тут работа. Сколько ни приходили к нам, сплошь одни вертихвостки.

– Все?

– Все. После Лидии ни одной нормальной не появилось, – тут Василий Михайлович внезапно осекся и почесал затылок. – Хотя нет, вру. Не все. Та же Ленка, к примеру. Работает у нас всего ничего, двух месяцев не прошло, а уже чувствуется, будет из нее толк. Если, конечно, блажь какая-нибудь в голову не ударит…

– Ленка? Это которая здесь во вторник была? – произнес я с деланно-безразличным видом.

– Опыта у нее, жаль, маловато, – продолжил Михалыч, то ли не расслышав, то ли попросту проигнорировав мой вопрос. – Знания есть, желание учиться тоже, а вот навыков, как с мужиками на стройке общаться, пока кот наплакал. Ну да не беда, подучу я ее за годик, а там можно и на покой уходить. Петрович тут, правда, ваш палки в колеса вставляет.

– Петрович?

– Ага. Пожаловался начальству на Ленку, а они разбираться не стали. Выговор ей просто влепили и на бумажную работу перевели. Сидит теперь в отделе, скучает, с архивами разбирается. Нет, архивы – это тоже вещь важная, но перегибать-то зачем? Неправильное это дело, молодых специалистов гнобить. Короче, сегодня же ответную телегу на Петровича вашего накатаю, пусть думает, на кого можно бочку катить, а на кого нельзя.

Василий Михайлович досадливо крякнул, махнул рукой и…

– А, черт! Забыл совсем! – стукнул он себя по лбу. – Она же привет просила тебе передать. Большой такой очень привет. Все уши мне прожужжала, мол, обязательно передай, не забудь.

Я попытался изобразить удивление:

– Мне? Привет?

– Тебе, конечно. Кому же еще? – ответно удивился Михалыч. – Или у вас тут другие Андреи имеются? Такие, чтобы и чертить умели, и в геодезии разбирались.

– Ну-у… Все равно непонятно. Что я такого сделал-то?

– А что тут непонятного? – ухмыльнулся геодезист. – Влюбилась она в тебя по уши, вот и все.

– Чего это сразу влюбилась? – буркнул я, чувствуя, что краснею.

– А я почем знаю, чего? Это ты не у меня, у нее спрашивай.

Василий Михайлович прищурился и хитро посмотрел на меня:

– А что это ты так разволновался-то? Что, неужто и вправду?

– Что вправду?

– Ну, то, что вы с Ленкой… того-этого , – он покрутил пальцами у виска и снова прищурился. – Я же ведь просто шутил. Придумал все, чтобы весело было.

– Шутки у вас, Василий Михайлович, какие-то… странные, – попробовал возмутиться я и понял, что покраснел еще больше.

– Ну извини, извини. Я ж не со зла, – расхохотался Михалыч, глядя на мои пылающие огнем уши. – Слушай, Андрюх, а у вас что, и в самом деле…

– Василий Михайлович!!!

– Все. Все. Молчу. Как рыба об лед.

Он поднял руки в примирительном жесте, потом подхватил кофр с прибором, развернулся и не спеша побрел в сторону лестницы. Качая головой, хмыкая и посмеиваясь:

– Не. Ну это ж надо. В первый раз угадал. А Ленка-то, Ленка. Да-а, вот тебе и тихоня…

Вечер. Без пяти семь. Бреду по улице в сторону малого спортивного корпуса. Думаю. Размышляю.

Вот почему, спрашивается, мое «молодое» сознание не хочет слушать свою «зрелую» половину? Какого лешего я страдаю по девушке, которую в «прошлой» жизни не знал и от которой надо бы сейчас бежать со всех ног?

Михалыч еще, зараза, всю душу разбередил: влюбилась, мол, она в тебя не по-детски. И ведь не поймешь, на самом деле дедушка просто шутил или прикинулся дурачком и между делом слил информацию о том, что у Лены в отношении меня все очень даже серьезно. Понятно ведь, что она совсем не такая, как те разбитные молодки, с которыми я в свое время романы крутил по схеме «встретились-чмокнулись-разбежались». Другая она. Совершенно другая. Почти как… Жанна… Блин! Да что ж это за мысли такие в голову лезут! Про Лену думаю, Жанна перед глазами стоит, жену вспоминаю – Лена вместо нее. Елки зеленые, так ведь и до шизофрении недолго. Раздвоение личности в полный рост. Месяц еще подождать и – прямая дорога в дурку, благо психушка тут совсем рядом, в километре всего от общаги … Нет, надо с этими мыслями что-то делать. Ну не могу я любить сразу двух женщин! Не могу и все тут!.. А тянет к обеим. Почему? Хрен знает…