Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

Девушка обводит взглядом площадку, пересчитывая натянутые шнуры, колышки и обноски.

– Ой! Метка пропала. Надо опять весь ход повторять, – говорит она, указывает на то место, откуда я только что выдернул железный пруток, и совершенно убитым голосом добавляет. – Николай Иванович нас теперь точно съест.

– Бог не выдаст, Иваныч не съест, – усмехаюсь я, подкидывая в ладони последний оставшийся у меня арматурный стержень. Прищуриваюсь, гляжу туда же, куда и Лена. Так, «мишень» в пятидесяти метрах от нас, на директрисе огня никого, все заняты делом, внимания на нас никто не обращает. Отлично!..

Коротким и резким броском посылаю стерженек в цель. Есть! Арматурина, как дротик, втыкается в склон, четко входя в гнездо, оставшееся от предыдущего «колышка».

– Проверь! – жестко командую девушке. Спорить и возражать она не пытается. Прикладывается к окуляру. Через десять секунд поворачивается ко мне. Вид у нее совсем чумовой.

– Ну что? Попал? – спрашиваю, заранее зная ответ.

– Попал, – растерянно отвечает она.

– Ну вот и ладненько.

Снимаю рукавицы, весело подмигиваю «напарнице»:

– Все! Беги, исполнительную на оси рисуй. Дальше я сам.

– А…

– Елки зеленые! Я же сказал, беги, значит, беги! – рявкаю я не хуже Иваныча.

Лена судорожно кивает и бежит к прорабской. Я за ней не слежу. Поскольку знаю, что этот МОЙ приказ она выполнит не рассуждая. И это есть хорошо. Впрочем, день еще не закончился, и кое-какие сюрпризы нас еще ожидают. Особенно по части строительной геодезии.

«Извини, Лена. Девушка ты, конечно, хорошая, умная, но сегодня у меня на тебя особые планы. До конца дня ты должна втюриться в меня по уши…»

Фундаменты мы монтируем споро и весело. Можно сказать, с огоньком. Первым делом Иваныч обрывает бо́льшую часть натянутых по осям шнурок, говоря, что достаточно двух начальных, а остальные, если понадобится, будем тянуть по ходу.

Те из нас, кто изображает сейчас стропале́й, просовывают грузовые захваты в торчащие из днищ бетонных «изделий» петли, одну или две, как повезет, кран по команде приподнимает край «стакана», после чего сразу трое-четверо охламонов наваливаются на «банкетку». Крановой ослабляет трос, стакан плавно опускается на уложенные под него доски. Все дальнейшее уже дело техники. Самопальные чалки из пятерки-прутка просовываются под днище, рабочие крюки перецепляются, дядя Коля командует: «Вира», стакан «уплывает» по воздуху в назначенное ему место. То есть в точку пересечения буквенных и цифровых осей, на заранее подготовленное основание. Пока Лены нет, правильность монтажа контролирует Николай Иванович. Мы тоже в этот момент не стоим без дела. Натягиваем по-новой шнурку с выноской в стороны на метр-полтора, замеряем расстояние до края подошвы, двигаем краном фундамент, если оси не совпадают, подсыпаем где надо песчано-гравийную смесь или, наоборот, отгребаем лишнее.

Лена появляется на бровке часа через два, когда десять бетонных блоков уже стоят на отметках. На сей раз в напарники ей определяют Саню Бурцева. Вообще, Иваныч снова хотел отправить к геодезистке меня – «вы уже, типа, сработались», но я попросил его это не делать – «хочу, мол, как все, надоело, блин, эту рейку таскать». Дядя Коля в ответ лишь пожимает плечами – «не хочешь, ну и не надо». А Лена, кажется, обижается. Надувает губы, сует новому напарнику рейку и отправляет его в котлован. Работать, а не шутки шутить. Саня, конечно, пытается заигрывать с барышней, однако ничего у него не выходит. Лена его откровенно динамит. Разговаривает хоть и корректно, но сухо. Причем, на вы и только по делу.

Ко всему прочему, она время от времени выискивает взглядом меня. Долго и настойчиво смотрит, а потом разочарованно отворачивается, не получая в ответ НИЧЕГО. Я ее, словно специально, не замечаю. Хотя почему «словно»? Совершенно сознательно, по «пушкинскому», так сказать, алгоритму.

Только один-единственный раз мы встречаемся с ней глазами. Случайно, конечно же. Я улыбаюсь ей и хитро подмигиваю. Лена в ответ тоже улыбается и машет рукой. Типа, привет, давно не виделись. Ну да, все верно, три часа – это целая вечность. Показываю ей большой палец и продолжаю работу. Что тоже понятно. Первым делом у нас, как водится, самолеты, а девушки всего лишь приятное дополнение к трудовым подвигам.

В общем, Лена моя тихо грустит, я, прикидываясь шлангом, работаю. Все остальные тоже работают. В поте лица. Торопятся закончить пораньше. Сегодня футбол, надо успеть и до дома дойти, и пивом затариться, и с телевизора пыль смахнуть. Короче, ничто в этом мире не ново. Что в нынешние времена, что в будущие.