Дмитрий Протасов - Дорога в один конец

– Мелкое изменение могло произойти, а могло и нет, – терпеливо, как маленькому, стала объяснять Натали. – Вот тот момент, когда это случается и есть место возможного раздвоения.

– Понятно, – пробормотал я, и стало очевидно, что все равно не понятно.

– Ну, смотри, – раздражаясь, воскликнула библиотекарь – течет река, потом русло натыкается на непреодолимую преграду, которую не может размыть вода! И река разделяется на две ветви, два русла. Произошла бифуркация. В медицине так обозначают деление кровеносных сосудов или трубчатых органов, таких как бронхи, например, на два равнозначные ветви.

Я радостно закивал, чувствуя, что, наконец, до меня дошло. Решив сменить тему, я задал еще пару вопросов об истории и политике, а потом, довольно бестактно поинтересовался, чем девушка занимается вечером. Наверное, нет особого смысла объяснять, что в этот же вечер мы с Натали встретились. И в следующий тоже. А все наши встречи заканчивались одинаково. И вообще она оказалась большой шалуньей.

ПАКЕТ ИКОНОСТАСА

«Тебе надо продержаться всего неделю, от силы – две» – объяснял мне Иконостас. Мы были с ним в каком-то светящемся пузыре то ли из пленки, то ли из электромагнитного излучения. Сумасшедший директор с всклоченными волосами и бешеными глазами тряс меня за плечи и орал: «Денис, все зависит от тебя! Я завишу от тебя! Мир зависит от тебя!»…

Я вдруг мгновенно проснулся. Полежал, глядя в потолок и соображая, где я есть. Потом вспомнил, что это дом деда Кагора. Я постарался выкинуть из памяти несуразные картины недавнего сна. Потом, смутно вспоминая события вчерашнего вечера, повернулся на бок и увидел, как в окна моей комнатушки заглядывает рассвет.

Меня уже давно мучил вопрос, что мне всучил с собой Аностас. И сегодня я решил окончательно это выяснить. Кроме денег и бумаг бывший шеф передал мне еще один небольшой пакет из плотной бумаги. В нем находился еще один из толстого темного целлофана. Целлофан был запаян, и мне пришлось основательно потрудиться, чтобы вскрыть его. Внутри лежала небольшая деревянная коробочка, этакая шкатулочка с секретом.

Небольшой ящичек из какой-то ценной породы дерева размером был невелик. Я сразу отметил редкую ручную работу, красивую текстуру самой темно-коричневой древесины, узоры и украшения, нанесенные на нее рукой неизвестного мне мастера. На верхней крышке был искусно выгравирован странный герб или, вероятно, символ. Каких либо швов или пазов разглядеть было совершенно не возможно. Как я не пытался открыть коробочку, мне так и не удалось ее открыть. Можно было подумать, что это просто брусок дорогой древесины. На передней панели находились три маленьких глазка, похожие на стекло. Возможно, это были какие-то индикаторы. Один из них светился тусклым зеленым огоньком.

Устав от этого бессмысленного и бесполезного занятия, я забросил деревяшку обратно в свою сумку. Потом оделся и отправился в город. Всего через пару кварталов я достиг тихого, пыльного скверика, где неподалеку находилась хорошо мне знакомая пельменная. Девушка с хула-хупом уже была там. Костюм на ней оказался другой, а вот фигура был по-прежнему великолепна. И, конечно, я не мог не отметить ее прекрасную физическую подготовку. Пластиковый круг вокруг ее талии вращался непрерывно, пока я ее мог видеть.

Перекусив и вновь вспомнив, как я здесь впервые познакомился с Наташей, я отправился гулять по городу. Улица, по которой я двинулся неспешным прогулочным шагом, носила имя некоего Бориса Чердынцева. Она была обсажена ровными рядами каштанов и древних, разлапистых лип, своими ветвями накрывавших посеченный временем асфальт тротуаров. За деревьями прятались двух- и полутораэтажные старинные каменные дома.

Улица Чердынцева вывела меня на бульвар. Здесь было тоже много зелени – клены, тополя, березы. Вдоль плиточной дорожки разместились красивые с изогнутыми спинками деревянные скамьи. На одной из скамеек кто-то забыл местную газету, и ветер небрежно листал ее измятые страницы. Я присел и взял в руки брошенное типографское изделие. Прямо с первой страницы кричащий заголовок сообщил мне, что в наш коррихемьенто прибывает Великий Коррехидор Сантана де Лос Аспиранту. Он собирается проинспектировать части местного гарнизона и штаб пограничного округа. С ним будет целая свита генералов и полковников из самой столицы. Дальше я с интересом прочитал кучу светских новостей и криминальной хроники. Местный спорт меня вовсе не заинтересовал. Оставив потрепанное, с блеклыми фотографиями издание там же, где его и нашел, я отправился дальше.