Алексей Сидоров - МразЪ

Кивнула.

– Вот и славно. Просто помни, – женщина остановилась в дверях, – жизнь продолжается.

«Просто помни».

Но зачем жить?! Папы с мамой нет! Я осталась одна.

Но не совсем – дядя Анатолий уже в дверях. Грузная фигура, казалось, не входит в проем, но при этом он умудрялся перемещаться на моноколесе, что само по себе трудно – надо же балансировать. Папа говорил, что моноколесо – его разработка. Помимо вооружений отец иногда что-то конструировал. «Вот и для родственника не забыл», – так он сказал.

В полумраке казалось, будто у дяди всего одна нога. «Костяная нога», – вспомнилась фраза из сказки. По телу пробежал холодок.

Дядя медлил пару секунд, словно соображая, куда попал. Потом раскинул руки и въехал в кухню.

– Девочка моя, я так тебе сочувствую! – сказал он.

Но на лице не отражалось ни капли того самого сочувствия – только натянутая улыбка.

Сжал меня в охапку. Так, что кости затрещали. Слезы хлынули с новой силой.

– Мне так жаль, так жаль, девочка моя! – Анатолий потрепал меня по голове, одновременно улыбаясь полицейским, которые наблюдали за сценой со стороны. – Но ничего – поживешь у меня. Добрый дядя не бросит в трудную минуту. Ни за что!

Дядя взял меня за руку и «повел» (точнее – потащил на буксире) к выходу. При этом направился не к переходу в подземный комплекс «Д», где мы жили, а к лифту на поверхность. Оттуда же явились полицейские. Интересно, почему?

Когда проходили-проезжали мимо спальной родителей, дядя прижал меня к потной кофте – сопли разом вышибло.

– Не смотри туда, девочка моя.

Он называл меня «моя». А мне каждый раз становилось противно – казалось, что так я предаю родителей.

Почему должна быть теперь «его»? Почему?!

Лифт зашумел, поднимаясь к поверхности. Живот сразу свело.

«Мы даже костюмы не одели, – подумала я. – Мы же замерзнем!»

Но дядю ждали – прямо напротив выхода открылась дверь лимузина – большого черного «катафалка», который передвигался на огромных, ростом с человека, колесах. А еще у него сверху – огромная плазменная пушка. У же не знаю, для чего она дяде, учитывая, что он ездил в основном от Сената до Замка и обратно.

– Прокатимся немного? – спросил дядя и, не дожидаясь ответа, запихнул меня внутрь.

Через минуту я смотрела через стекло на закрывающуюся дверь лифта, ведущего в корпус «Д», и тихо плакала – прежняя жизнь закончилась.

Умерла вместе с родителями.

«Катафалк» тронулся.

Глава 2. Призрак

Дом дяди – настоящий древний Замок. Три века назад, когда люди еще жили на поверхности, здесь располагалось ФСБ. Это такая служба, которая следила за тем, чтобы не было волнений у народа. И никто не свергал власть. У нас похожими делами занимались «падальщики» (официальное название другое, но я его не помнила).

Папа рассказывал, что раньше, еще до ФСБ, Замок принадлежал местному купцу Булычеву. Видимо, купцу нравились горгульи, иначе с чего бы он стал водружать их фигуры на крышу?! Не для того же, чтобы они пугали маленьких девочек?! Типа меня. Дядя лишь посмеялся, когда спросила, почему он их не убрал: «Они в чем-то похожи на меня». Но объяснять не стал, сделал вид, что смотрит в окно.

На поверхности практически никто не жил. Во-первых, потому что это энергозатратно. При температуре, которая ночами доходила до -60 по Цельсию, обогревать подобное сооружение – слишком дорогое удовольствие. Но у дяди собственный мини-реактор в подвале, который помогал поддерживать комфортную температуру внутри Замка. Правда, окна все равно заложили кирпичами, но их заменили экраны, выводящие картинку с наружных видеокамер. Поэтому в любой момент можно включить монитор и сделать вид, будто сидишь у настоящего окна.

Только вот смотреть особо не на что – дальше забора начиналась улица, полная бетонных коробок – брошенных домов, зиявших черными окнами-глазницами. В них жили наши предки еще до Вспышки. Кстати, из-за чего она случилась, никто не знает – предмета «история» в учебном курсе нет. Думала спросить об этом классную руководительницу, но та вдруг умерла из нового вируса, который появился в подземных переходах.

Но дядя нанял для меня лично новых учителей. Один из них – учитель музыки Арнольд Борисович – очень даже милый. А еще у него – волнистые и по-женски кудрявые волосы. Меня всегда интересовало, как ему удается поддерживать их в порядке. Учитывая, что у остальных обитателей колонии волосы были по большей части ломкими и хрупкими – из-за перепадов температур и нехватки витаминов.