Леонид Зайцев - Вестник смерти 2

– Видишь, какой классный парень этот Тим! – всё так же восторженно произнёс Вад, обернувшись ко мне. – А мог бы просто бросить отсыпаться на заднем дворе в загончике со свиньями!

– Ну, да, – невесело усмехнулся поселенец, – чтобы потом ваша пьяная компания разнесла полгорода, разыскивая тебя, и утверждая, что мы взяли тебя в заложники?

Тим перевёл взгляд на меня.

– Лучше расскажи, Вад, – предложил он, – кто это с тобой, и чего вам надо?

– А чего нам обычно надо? – прикинулся удивлённым старшина. – Вот приятель с Большой Земли прибыл. Говорит, что отметить бы стоило. А я ему говорю, мол, есть тут одно местечко в посёлке у моего друга Тима, лучшего места век не сыскать! Вот мы, недолго думая, и направились сюда.

Похоже, объяснение показалось парню вполне правдоподобным. Он ещё раз окинул меня взглядом, стараясь, видимо, получше запомнить на будущее, и указал нам рукой на сторожку, из окошка которой продолжала торчать двустволка.

– Ты знаешь правила, Вад, – произнёс он. – Вам придётся оставить оружие здесь, – сказал он, уже обращаясь ко мне. – Заберёте на обратном пути.

– Разумеется, – согласился старшина, снимая винтовку с плеча.

– Нет проблем, – подтвердил я, отдавая Тиму своё оружие.

Парню наша покладистость явно пришлась по душе. Ружейный ствол, наконец, исчез в темноте сарая, а из него появился невысокий, но крепко сбитый мужчина с лицом заросшим бородой по самые брови. Он принялся раздвигать рогатки, так широко раскрывая проход, словно собирался впустить не двух гостей, а колонну тяжёлых грузовиков.

– Приятного отдыха, ребята, – пожелал на Тим.

– Спокойного дежурства, – ответил старшина.

Мы прошли за рогатки, и Вад уверенно повёл меня по правой из трёх разделяющихся тропинок. Она была самой натоптанной и изобиловала подозрительными пятнами разных цветов и яркости. Именно такой, по моему разумению, и должна быть дорога от кабака до выхода на степной простор.

Я немного удивился, что за всё время, что мы шли к приюту Бахуса, нам на встречу не попалось ни единого человека. Но ведь мне неизвестен пока был местный жизненный уклад. Учитывая рассказ старшины о буйном нраве егерей, жители могли при нашем появлении просто попрятаться.

– Самое лучшее время для мирной беседы, – угадав мои мысли, пояснил Вадим. – Утренние уже расползлись, а вечерние ещё не подтянулись. Нам никто не помешает. Да и мясо не окажется недожаренным, как случается в спешке.

– Подозреваю, что здесь очень скоро узнают, что дюжина завсегдатаев сюда больше никогда не придёт, – предположил я.

– Разумеется, легко согласился Вад, – однако пара часов у нас есть.

Я вновь удивился, как спокойно и естественно он держался с человеком только что убившим более десятка его людей. Возможно он не был с ними близок, и от того не испытывал чувства потери. А может быть, это была хорошая игра, дабы притупить мою бдительность. В любом случае время покажет.

Между тем, мы вступили непосредственно в сам посёлок, который старшина упрямо именовал городом. Справа и слева потянулись избушки разной степени изношенности. Дорогу периодически перебегали куры. И невидимый, но очень истошный женский голос требовал некую Ингу срочно вернуться домой.

Видимо Инга-таки явилась домой, так как истеричные призывы смолкли. И мы пришли, о чём мне ещё метров за сорок подсказал не выветриваемый запах перегара и аромат свежего самогона.

Кабак, по сравнению с жилыми хибарами, выглядел весьма солидно. Дом о двух этажах с просторной верандой, на которой, сидя за маленькими круглыми столиками, что-то потягивали из бумажных стаканчиков две весьма симпатичные девушки. Правда, при нашем приближении, они вскочили, как ужаленные, и скрылись внутри здания.

Старшина усмехнулся в усы.

– Боятся нашего брата, – произнёс он, – но ходят сюда постоянно.

– Их не обижают? – поинтересовался я.

Честно говоря, мне было совсем безразлично: обижают ли тут девочек. Но мне нужна была информация. Следовало, как-то разговорить Вада. Вопрос о девочках, для затравки, показался мне не хуже прочих.

Старшина посуровел.

– Да я первый пристрелю того, кто попытается снасильничать, – сообщил он. – Заигрывают с местными, это бывает. И любовь случается, а некоторые и за золотые монеты соглашаются. Но чтобы насильно? Такого на моей памяти не было.

Мы сели за столик на веранде соседний с тем, что только покинули девушки.

Едва мы успели сесть, как рядом, по правую руку от меня, словно из-под земли вырос дюжий детина в белой рубахе и с перекинутым через руку полотенцем.