Зореслав Степанов - Элизиум 2. Сумерки Юпитера

Полковник Егоров утвердительно кивнул.

– Да думаю, я думаю! – раздраженно ответил он, – Думал, Дорохов прилетит. Но его нет. Черт, что же такое происходит? И почему чужой корабль не улетает?

Майор Клочков стер со лба капельки пота. Он едва держался на ногах.

– Смотрят, как мы подыхаем, – ответил он, – Чего ж не посмотреть. Будь я на их месте, тоже бы смотрел.

Внезапно Клочков захрипел, страшно выпучил глаза и замертво упал на пол. Новая волна гравитации убила его наповал. Полковник Егоров почувствовал только легкое головокружение.

– Беляев, что со связью? – крикнул Егоров, – Долго нам еще ждать?

– Мертв он, товарищ командир, – ответил кто-то из бойцов, – Не выдержал перегрузки, хотя и космонавт.

– Наших сколько уцелело? – спросил Егоров.

– Да есть немного. Устроить перекличку?

– Не надо. Нет времени. Это ты, Звонарев? – спросил Егоров угадав голос бойца.

– Я, товарищ полковник, – отозвался боец.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Только в башке шумит, и кровь из ушей льется. Встать не могу, – пожаловался Звонарев.

Застонала Берестеева.

– Как вы Ольга Антоновна? – сразу спросил Егоров.

Берестеева в ответ снова застонала.

– Дорохов уже вылетел нам на помощь, – обманул Егоров, – Еще несколько минут и мы будем спасены.

Берестеева полулежала возле стены с закрытыми глазами и тихо стонала. Полковник Егоров снова осторожно принялся вытирать ее окровавленное лицо. Ему было жалко ее, но помочь ей он ничем не мог.

– О, сейчас снова начнется! – с испугом в голосе воскликнул Звонарев, – Держитесь мужики, кто еще живой!

Очередная волна гравитации была настолько сильной, что почти у всех бойцов кости превратились в кашу. Стоны, хрипы, крики, и ругань заполнили корабль.

Внезапно кто-то из бойцов затянул песню:

Странно и дико было слышать эту легендарную песню на борту космического корабля «Элизиум 2», но те, кто остались в живых и знали слова, начали подпевать.

Полковник Егоров слушал песню словно завороженный. Новая волна гравитации оборвала песню.

– Звонарев, ты живой? – крикнул Егоров.

– Живой еще, – после паузы ответил боец Звонарев, – Слава богу, пронесло.

– Хорошо, – ответил Егоров.

В этот момент на борту корабля зазвучала новая песня, услышать которую Егоров никак не ожидал:

Услышать на борту гимн Украины было еще более странно для полковника Егорова и оставшихся в живых бойцов, но все они были готовы слушать любую песню, хоть африканских колдунов лишь бы это помогло.

Не помогло…Гравитация росла. Юпитер приближался.

Неожиданно Берестеева пришла в себя. Открыла глаза. Она напоминала ребенка, который ждал чуда, когда проснется. Но чуда не случилось.

– Где я? Что со мной? – тихо спросила она словно не понимая, где она, и что происходит, – Мама…Я хочу к маме… – она заплакала.

– Тихо, тихо, – успокаивающе заговорил Егоров, – Вон корабль Дорохова летит…совсем близко. Видите?

– Где? Где? – с надеждой в голосе, напрягаясь всем телом, поворачивая голову к экрану, спросила Берестеева.

– Да вон.…Совсем близко.…Посмотрите сами…

Егоров незаметным движением выхватил пистолет и выстрелил Берестеевой в затылок. Затем бережно опустил ее обмякшее тело на пол.

– Ну, чего вытаращились? – со злостью набросился он на бойцов, изумленно смотревших на него, – Зачем ей мучиться. Все равно нам хана. Никто за нами не прилетит…Стахов? Ты живой еще?

– Живой, – ответил майор Стахов.

– Активируй ядерные заряды.…Подорвем себя вместе с кораблем. Пусть твари знают, на что мы способны. Верно, говорю, мужики?

– Верно, – после паузы отозвалось несколько голосов.

Умирать никто не хотел. Но другого выхода не было. Еще несколько минут, и все они превратятся в бесформенные куски мяса.

Майор Стахова выполнил приказ Егорова, хотя в душе у него все протестовало. Ядерные заряды были активированы. У них осталось несколько минут. Не больше.

– А может еще можно что-то сделать? – спросил майор Стахов с ужасом глядя на таймер. Ему совсем не хотелось умирать.

– Что? – резко спросил полковник Егоров, – Есть идеи, майор?