Андрей Ливадный - До последнего серва

Большинство мнемоников проходили имплантацию и обучение на планете Элио. Они, как правило, служили в ВКС Конфедерации Солнц, в то время как кибрайкеры и диспейсеры всегда действовали на свой страх и риск, не подчиняясь никому.

Именно боевые мнемоники стали основой Элианской Империи. В результате военного переворота они взяли власть над Раворгра́дом в свои руки и уже через несколько лет после начала «Изоляции» успешно провели первые конвои космических кораблей к системам Да́бог и Кью́иг, а вскоре сумели добраться и до Форта Стелла́р – безвоздушной луны, обращающейся вокруг планеты Ро́ри, – там издревле располагалась главная военно-космическая база Конфедерации, которая теперь перешла под власть Элианской Империи.

На протяжении века мнемоники выстраивали принципиально новую систему межзвездных коммуникаций, пока не вышли к секторам бывшей Корпоративной Окраины, где столкнулись с похожей схемой межзвездного сообщения, которую поддерживали кибрайкеры и диспейсеры.

Они не создали собственного государства, лишь держали под контролем всю межпланетную торговлю.

На Окраине существовала и третья сила – рейдеры. Как правило, ими становились жертвы неудачных имплантаций. Рейдеры занимались откровенным разбоем, совершали налеты на планеты, грабили конвои транспортных кораблей и снова скрывались в глубинах неисследованного космоса. Где расположены их базы не знал никто…

Казалось, назревает неизбежный конфликт, но диспейсеры и кибрайкеры не пошли на конфронтацию с Элианской торговой империей, – стороны сумели договориться о разделе сфер влияния.

Мысли Софи прервал ненавязчивый сигнал. Она прибыла в указанное место.

Ночной клуб «Нейролептика» оказался разновысотным зданием авангардной архитектуры. Его стены причудливо искривлялись, окон вообще не было, – как и у большинства современных построек внутреннее пространство находилось под неусыпной опекой кибернетических систем. Они контролировали температуру, влажность и состав воздуха, заботились о многих бытовых мелочах, на которые люди уже давно перестали обращать внимание.

Софи лишь мельком взглянула на сюрреалистичные голографические панно, окутывающие стены, и направилась к массивным с вида дверям. «Такие, пожалуй, встретишь только в старых колониальных убежищах», – подумала она, но вопреки внешней монументальности, створки легко скользнули в стороны. Изнутри клуба выплеснулись свет и музыка.

Она перешагнула порог, имитирующий раму гермозатвора. Два андроида древнейших моделей, небрежно одетые, с потрескавшейся пеноплотью, встретили ее доброжелательными улыбками бескровных губ, и сразу принялись объяснять, где находятся танцполы, а где можно уютно посидеть за отдельным столиком.

– Никита Белов? – Софи отрегулировала настройки расширителя сознания, немного убрав звуки окружения и слегка пригасив режущие взгляд росчерки лазерного шоу.

– Хозяин в центральном зале за стойкой, – сообщил андроид.

– Проводи.

Тот беспрекословно подчинился, направился в глубины помещения, ловко лавируя между танцующими. Софи старалась не отставать.

Бар и окружающее его пространство защищали акустические и светопоглощающие фильтры. В какой-то миг музыка как будто угасла в отдалении, а вместо мельтешащих теней и стробоскопических вспышек появилась уютная ретро-обстановка, – тусклый блеск металла, мутный глянец пластика, стеклянные бокалы, таящие искорки света.

Народа тут почти не было, большинство мест пустовало. Софи сразу прошла к стойке, удобно устроилась в высоком вращающемся стуле, жестом поманила бармена.

– Впервые у нас? Что вам налить?.. – он поднял взгляд и осекся.

– Привет, – улыбнулась она, сразу узнав Белова.

– Софи?! – Никита не удержался, подался вперед, обнял ее за плечи. – Вот так неожиданность! Уж не думал встретиться вновь.

– Видимо я инстинктивно избегала подобных заведений. Ты тут помогаешь психам или поощряешь их? – колко спросила она, намекая на название клуба.

– Когда как, – беззлобно парировал Белов, смешивая ей коктейль.

– А почему вдруг ночной клуб? – поинтересовалась Софи. – Ты ведь диспейсер.

– Ну, а почему бы нет? – широко улыбнулся Никита. – После стольких лет в логре, наедине с абсолютной памятью, хотелось чего-то подобного. Работа с людьми, – даже не подозревал, как мне это нравится. А если серьезно, то решил пока не отсвечивать. Логр продал. Пока осматриваюсь, вживаюсь.