Владимир Поселягин - Сеятель

– Добро.

Так мы и сделали, я высадил деда на обочине, а сам отогнал машину в сторону. Тут по карте автодорог речка рядом, я спустился на лед и стал монтировкой рубить его под передком. Удалось прорубить, и, хрустнув, машина колесами провалилась в воду, только тонуть не спешила, пришлось рубить крепкий лед дальше. Полчаса работы, и машина, булькая, стала уходить под воду. Я открыл окна, чтобы облегчить это дело. Надеюсь, глубины хватит. Прихватив монтировку с собой, мало ли пригодится, я побежал обратно.

Как раз успел: Федор остановил автобус, и вещи уже грузили в багажный отсек. Подбежав, я оплатил два билета до Риги, и мы, устроившись на свободных местах, покатили дальше. Устали оба так, что забылись в тревожном сне, а через два часа нас разбудили. Приехали. Там сошли на автовокзале, автобус был международный, ехал из Польши – как я понял, водитель подкалымил.

Груженные сумками, мы отправились на поиски гостиницы. Нашли ее в порту, сняли двухместный номер, чуть доплатив портье, чтобы не спрашивал документы. Дальше душ, и спать. Оружие, если что, под рукой.

Утром, позавтракав в кафе – я заказал яичницу с колбасой и стакан молока, а Федор зеркально повторил мой заказ, – мы вернулись в номер. Там Федор и спросил:

– Что делать будем? Честно сказать, твоей смекалкой я доволен. Рад за нашу молодежь. Не за всех – те, кто развалил нашу страну ничего, кроме ненависти, не вызывают. Но ты не такой, ты заставляешь гордиться тобой.

– Спасибо. Что касается планов, то я договорился с портье, что воспользуюсь его компьютером, поищу адреса и телефоны ваших сыновей. Вы мне их контакты дайте, я все сделаю.

Все действительно удалось: и телефоны найти, пусть и рабочий младшего сына, и созвониться, и договориться, что старший сын приедет и заберет отца. Убедить их, что отец у них жив, удалось не сразу, но рассказы об их детстве помогли: наконец поверили.

Кстати, по телевидению показывали скандал. Наши освобожденные прорвались через границу в Белоруссию. Попали в руки КГБ, а там быстро слили информацию на телевидение, чтобы американцы не замели следы. Дальше бывшие подопытные давали интервью. Россия в травлю Литвы и США тоже включилась, доказательств хватало, чтобы поднять такой шум.

О том, что он тоже через все это прошел, сыновьям сообщил сам Федор. Как они перевезут отца через границу, я тогда не знал, узнал только через неделю. Мы уже покинули гостиницу, сняли квартирку, там нас и нашли оба сына. Оказалось, мотодельтаплан будет ждать у границы, на нем и перевезут воздухом, а сыновья по загранпаспортам границу пересекут. Так что мы обнялись, прощаясь, и они отбыли. Я так и не сказал Федору, кто я: не хотелось, тот и так глотал сердечное пачками.

Сам я, следующей же ночью, угнав машину, покатил обратно в Литву. Есть дело. Хочу ограбить там банк, пусть Литва заплатит за все то, что со мной происходило в родном теле, а потом отправлюсь в какую-нибудь страну. Белоруссия нравится, а может, на Украину рвану, буду бандеровцев убивать, вполне нравится идея. Устроюсь в западных областях, там они не скрываются, вон, даже на гербе трезубец, и буду душу отводить. Неужели не найдутся нормальные люди, что достанут пулемет и, когда начнется очередной марш нацистов или эсэсовцев, расстреляют их, уничтожив как можно больше? Неужели не осталось настоящих людей? Похоже, кроме меня и не осталось…

Пока же я хочу вернуться в тот городок, где находилась лаборатория, покрутиться вокруг – мало ли, вдруг из-за этой шумихи появится кто-то из руководителей. Прихвачу его, выясню, кому это учреждение принадлежало, и начну проводить акты уничтожения хозяев.

Машина была внедорожной, старый уазик. Я пересек границу – тут ее вообще слабо охраняли, это нам с Федором просто не повезло на патруль наткнуться – и, выехав на трассу, покатил дальше, пока не доехал за остаток ночи до нужного городка. Там бросил машину на окраине, смог снять квартирку у пожилой русскоговорящей женщины. Кстати, на последние деньги снял, за неделю уплатил. Я в Риге гардероб сменил, все по размеру купил, да и вообще трат хватало. Это Федор отправился в Россию с родными, а мне тут еще работать, так что добыча средств уже стояла на первом месте.

Разложил вещи и продукты, которые мы купили с Федором в Вильнюсе, но так и не использовали, питаясь по кафешкам. Дня на три хватит. Поужинал, хотя снаружи уже давно рассвело, и, заперев квартиру, вышел на улицу. Тут пурга началась, видимость не дальше пяти метров. Неплохо, скроет меня. Карта города при мне, так что, сориентировавшись, добрался до района, где была лаборатория. Здание сгорело, но там до сих пор все было перекрыто, стояли полицейские оградители, ленты натянуты. Ко мне выскочил полицейский, который грелся сидя в машине, и сообщил, что дальше запретная зона, мол, работают полицейские эксперты и специалисты из Интерпола. Покивав и извинившись, я отошел и направился прочь. Мне нужен начальник полиции города: если от кого я и получу нужные сведения, то только от него.