Сергей Самаров - Резервация разума

– «Бумажный тигр» [26] «Бумажный тигр» – самое грубое выражение в китайском языке, который считается самым вежливым языком в мире. ты, а не боевик.

Но, прежде, чем улететь, я послал свой квантовый киберкомпьютер осмотреть внутренность башни. В ответ услышал:

– А чем я занимался, пока ты ел?

– И что?

– Нашел пояс Прсжнана, сына Матомоссэ с приборами связи. Приборы разбиты, скорее всего, при падении. Но чем-то они понравились этому человеку. Он пояс забрал, но шлема я не нашел, хотя посылал сильный сигнал.

Широкий пояс, который мог бы опоясать, наверное десяток «бумажных тигров», оказался у меня на коленях. Сделан он был из такого же, кажется, материала, что и шлем. Я уже видел такой, но не на ктархах, которые пояс носить, похоже, не любят, а рядом с камнем, не котором возлегал адмирал.

– Где ктарх, с которого ты снял пояс? – спросил я «бумажного тигра».

Он промолчал.

– Неужели ты думаешь, что мы не сумеем заставить тебя говорить? Один укол в вену, и все в подробностях расскажешь.

«Бумажный тигр» в ответ только зубами заскрипел. И даже не выматерился.

Скрипи. Скрипи. Хоть совсем зубы свои разжуй. Но этим меня не возьмешь. Я давно понял простую истину: с волками жить, не вздумай блеять. И на скрип зубов обычно зубы выбиваю. Хотя не бью связанного паутиной человека, как не бью и связанных веревками. Но предупредил я его без церемоний:

– Будешь зубами скрипеть, я тебе их выбью. Мне звук не нравится. Не мелодичный.

Я еще в полете, который длился всего-то несколько минут, доложил майору Медведю ситуацию, и переслал ему карту своей съемки местности вокруг башен. Медведь обрадовался. Естественно, не карте, а сообщению о пленнике. Он был рядом с полковником Сорабакиным, и рассказал ему, как я понял, о захвате боевика, который направлялся к эмиру Арсамакову. Полковник, надо полагать, обрадовался еще больше.

Прилетели мы вскоре, Я сразу переслал, как почтового голубя, по воздуху, пленника майору Медведю, и только после этого почувствовал большую усталость. Вообще-то я человек выносливый. И этой усталости удивился. Подсказал шлем, в очередной раз прочитав мои мысли:

– Ты спокойно переносил семикратную нагрузку от полета на скорости. Вообще-то, насколько я изучал человеческое тело, вы безопасно переносите только четырехкратную нагрузку. Но ты сам задавал скорость скутеру. Значит, переносил легко. Только устал от этого. В обычной обстановке ты весишь семьдесят шесть килограммов, а при нагрузке весил пятьсот тридцать два. Твоему организму это тяжело. Отдохни, отоспись.

К такому мудрому совету я отнесся с пониманием. Предупредил майора Медведя, и капитан Светлаков тут же выделил мне очередного сержанта, чтобы тот проводил меня в канцелярию, расположенную в казарме, где есть кровать самого начальника заставы. Уснул я сразу. Но обычные свои четыре часа поспать не сумел. Проснулся от скрипа двери, а потом и от вздоха.

– Жалко будить человека, но придется.

– Будите, командир, не жалейте. – самопожертвенно разрешил я, и сел на кровати.

Майор Медведь стоял перед кроватью с пустым стаканом в одной руке, и с распечатанной бутылкой водки в другой. Что он хотел, я не понял сразу.

– Проснулся! Ну, и молодец. Во-первых, сообщение из Москвы. Командующий лично позвонил среди ночи. Утра дожидаться не стал. Ты ночью захватил известного полевого командира сирийских террористов, который возвращался на родину, в Дагестан, чтобы здесь продолжать свои кровавые дела. И тебе за это присвоено звание майора. Сразу, минуя капитанские погоны. Так что, теперь мы с тобой званиями равны, и можешь со мной разговаривать на «ты». Должность подходящую тебе еще подыскивают, и взводом ты теперь командуешь только временно. Второе, и самое, на мой взгляд важное. Когда ты спать отправился, полковник Сорабакин начал допрашивать бандита, а я стал сверять старю карту спутниковой съемки, и твою, что ты сделал. И нашел несоответствие под стеной второй башни. Камни там не так лежали. Ты не обратил внимания?

– Я только третью башню в темноте обходил. Ко второй вообще не наведывался.

– А я сразу побежал к полковнику. Он как раз допрос заканчивал. Я с разбегу и спросил твоего арестанта, что он закопал под стеной второй башни. Он сознался, что нашел Прсжнана, сына Матомоссэ уже мертвым. Снял с него пояс с разбитыми приборами, потому что увидел в приборе золотые контакты. Решил, что там их может быть много, и золото можно выплавить. Но религия запрещает ему грабить убитых. И потому он, не желая обвинения в мародерстве, закопал тело ктарха вместе со шлемом под стеной второй башни. Я сейчас вылетаю туда за шлемом. Со мной летит капитан Светлаков. Клянется, что умеет отлично копать, и возьмет с собой большую лопату. Значит, сюда, в канцелярию, Светлаков вернется не сразу. С кровати тебя, Троица, сгонять никто не будет. Можешь спокойно досыпать Но до этого – обычай.