Александр Шлёнский - Рыбалка в Пронькино (СИ)

У большинства из тех, кто не умер через неделю после начала болезни, на теле появлялись многочисленные наросты, сознание меркло, и несчастные превращались в жутких существ, покрытых чешуёй, перьями, шерстью и древесной корой, со множеством конечностей в виде лап, плавников, крыльев и щупалец с присосками, между которыми теснились глаза, уши, ноздри, когти, жабры, ветки с листьями, крабьи клешни и паучьи жвалы.

Казалось, сам дьявол вылез из огненной геенны, преисполненный намерением создать самое совершенное живое существо, и использовал поистине дьявольскую мощь чтобы снабдить свои творения всеми наличествующими на Земле продуктами биологической эволюции. К сожалению, он нимало не позаботился о том, как все эти разнородные органы будут уживаться в одном организме, потому что главной его задачей было утереть нос господу-богу остроумным дизайном. Поэтому он беспардонно оставил самую муторную часть проекта — внедрение и авторский надзор — на усмотрение Вседержителя. В общем, хотел как лучше, а получилось как всегда.

Существ этих стали называть химерами. Они медленно ковыляли по городу, выискивая свалки и помойки и пожирая любые отходы. Живых людей они не трогали, предпочитая питаться трупами и экскрементами. Считалось что химеры разносят неизвестную заразу, которая косит людей, поэтому их отстреливали, а тела стаскивали в кучи и сжигали на гигантских кострах из автопокрышек.

Брат Толяна Алексей, или по домашнему Лёха, тоже заболел и выжил. Он не превратился в химеру, но стал быстро глохнуть и через три месяца полностью потерял слух.

Потом Мишка получил всему селу на зависть работу засыпщика в ХДМ «Откат» и всем хвастался, какие деньжищи ему отваливают за посидеть два часа в день с совочком, засыпая и утрамбовывая графит в железные ящики. Мишка отремонтировал и обставил избу, накупил жене никому не нужные в деревне золотые кольца и дорогие меха, поставил во дворе новый сарай и хлев, в котором хрюкали сытые поросята, купил огромный чёрный джип Гранд Чероки, у которого через три дня кончился бензин, а в деревне к тому времени ГСМ было уже не достать. А ещё примерно через полгода Мишка, перекидываясь с приятелями в картишки и выпивая по маленькой, неожиданно закатил глаза, захрипел и перестал дышать. Ребята уложили Мишку на лавку, расстегнули рубаху и собрались было откачивать, но тут у него обильно пошла кровь изо рта, носа, глаз и ушей. Даже из заднего прохода потекла жидкая красная юшка, в изобилии просачиваясь на лавку сквозь штаны.

На другой день Мишка посинел и так раздулся что пришлось срочно переделывать гроб и хоронить уже в заколоченном. На дно гроба застелили клеёнчатую скатерть, содранную с Мишкиного обеденного стола, чтобы не натекло на пол в похоронной Газели по дороге на погост. Из Газели был вынут движок, бензобак и все лишние железяки, и тащила её пара лошадей на самопальной упряжи. Работающие автомобили и ГСМ к тому времени остались в наличии только у федералов. Экономика и товарно-денежная система стремительно свёртывалась в ноль…

…Машка моталась с вёдрами от колонки к сараю, усердно обливая контейнеры, а Толян поставил тяпку в угол, взял вместо неё лопату, отрыл ямку, сбросил туда обе лягушачьи половины и, тщательно их состыковав, начал закапывать, неспешно приминая грунт и размышляя о том, что скоро закопают и его самого. Если будет кому…

…Не успела провалиться от дождей рыхлая Мишкина могила, как пришла вторая волна Пандемии, выкосившая последние остатки городского населения. В ХДМ «Откат» стало совсем некому работать. Централизованная система охлаждения без профилактического обслуживания и регламентных работ вышла из строя. Ремонт был невозможен по той же причине по какой не проводились регламентые работы: все хэдээмовские спецы перемёрли во время Пандемии.

Между тем в лишённый системы охлаждения аварийный ХДМ стали лихорадочно свозить контейнеры с ураново-гадолиниевым, ториевым и плутониевым топливом. Умирающие от лучевой болезни водители привозили с обезлюдевших атомных электростанций на открытых платформах и самосвалах пышущие жаром ТВСы, дымящиеся решётчатые кассеты с ТВЭЛами, какие-то свинцовые контейнеры со значком радиации и, не успев иногда даже разгрузить, падали замертво прямо во дворе. Ни военные, ни гражданские не знали, что делать с этой прорвой разномастных радиоактивных материалов, свезённых в ХДМ со всей страны, сваленных где попало и наскоро присыпанных графитовым порошком.