Тим Строгов - Последняя битва

Личные хоромы Бельтрана походили на миниатюрный замок. Так они и задумывались – глава Трезубца желал иметь дом, который будет напоминать ему давно покинутое родовое гнездо. В нем каждую декаду устраивались пиршества для всех приближенных маркиза, гремела музыка, слышались песни. Сегодня в его дворце тоже было многолюдно. Но причина, по которой Бельтран срочно вызвал к себе соратников, была не дружеская попойка, а военный совет.

На нем собрались все военачальники, включая самого молодого командира (не по годам, но по времени в армии Лиги), вожака ликантров – Белого Бивня. В своем человеческом облике оборотень напоминал себя же, буйвола – такой же массивный, ширококостный с неподвижным взглядом из-под низко скошенного лба. Злые языки за его спиной поговаривали, что Бивень прилично смахивает на корову, только без рогов, но вряд ли кто-то осмелился бы бросить ему такие слова в лицо. Ликантры стали единственной расой Фаркрайна, которая поддержала человеческий альянс в борьбе с нелюдями. Шестьсот бойцов, в основном – туры, бизоны и буйволы, встали под знамена Лиги. Командир кавалерии, леди Дивия, не раз обещала, что неукротимые ликантры сметут хваленую тяжелую конницу Шенка, когда придет их время. Что Трезубец посулил им взамен присяги верности – оставалось секретом. Те же денщики и прочие пустомели болтали, дескать, оборотням будет дарована в ленное владение половина Фаркрайна, когда после победы над Шенком придет его черед склониться перед лигийскими мечами. И приговаривали – если, конечно, кто-то из ликантров переживет атаку холодных рыцарей, а лорд Бельтран случайно не забудет о выданных им авансах.

Но это будут дела грядущего, а пока Белого Бивня всячески привечала элита войска и сегодня, на совете ему отвели почетное место сразу по левую руку маркиза. Собрались все, кроме Джоэвина. Но к отсутствию начальника разведки за последний месяц в крепости Лиги уже спели привыкнуть. Во всех вопросах по его ведомству пресветлого князя подменял крайне расторопный заместитель – эльф Аргантэль.

Бельтран, по традиции одетый в мундир цвета мыши-альбиноса, открыл совет коротким известием:

– Соратники, разведка донесла, что в дне пути от побережья показались паруса Шенка. Игра началась.

Никаких вздохов и распахнутых в изумлении глаз. Командиры, которых собрал сегодня Бельтран, год готовились к этой минуте.

– Сюрпризы имеются? – деловито поинтересовалась леди Дивия.

– Нет, все как нам сообщили лазутчики с той стороны Петронелла. Впереди гребут весельные парусники с мертвечиной, в центре – костяк из линейных судов и нескольких дредноутов, в арьергарде – брандеры. Я практически исключаю возможность атаки с ходу. Нежити требуется время, чтобы построиться и услышать мелодии поводырей. Еще больше времени требуется коннице. Скорее всего, они десантируются на приличном расстоянии к востоку от наших укреплений. Там есть удобные гавани. Враг высадится, обустроит лагерь. А дальше… – Бельтран обвел взглядом военачальников. – Дальше будет битва. Все это, разумеется, не касается брандеров. Они пошлют их, чтобы сжечь наши корабли. Не забывайте, что целью Шенка является не победа, а полное уничтожение армии Лиги. Марцеллис, ты уверен, что сможешь защитить наш флот?

Новый командир артиллерии, преемник знаменитого Галвина Громмарда, с достоинством кивнул:

– На одной «Медузе» двадцать пять пушек. Вместе с остальными плавбатареями мы располагаем более чем полусотней орудийных стволов. Мои гномы закончили монтировать крепления под лафеты для дюжины «Ласточек». На них мы установим «Скорпены». На случай, если хоть одно судно прорвется или противник применит тактику движения под прикрытием. Мы полагаем, что самый надежный способ для Шенка – пустить вперед несколько таранных барж, хорошо укрепленных и практически непотопляемых, а за их корпусами расположить уязвимые брандеры. Для борьбы с таким построением нам и понадобятся маневренные «Ласточки» со «Скорпенами».

Эти длинноствольные безоткатные орудия были личным изобретением Марцеллиса и поводом для такого солидного продвижения по службе. Гномы всегда чтили конструкторов, поэтому новый инженер вскоре стал среди сородичей персоной, о которой говорят с уважением и даже где-то с придыханием. «Скорпены» стреляли легкими ядрами, но били далеко и с удивительной точностью. Компактность и простота конструкции позволили установить эти пушки даже на трициклы, не говоря уж о широкобазных «Ласточках». Оставалась, правда, проблема выброса назад раскаленных пороховых газов. Таким образом гасился откат лафета. Напор отгарной пороховой струи уводился в сторону специальными кожухами, но канониры-ветераны с сомнением поглядывали на газоотводные патрубки. Ну, ладно, один-два выстрела, а если придется лупить без передышки? Не оторвет ли кожух вместе с чьей-нибудь головой? Поэтому бывалые артиллеристы громко превозносили достоинства «Скорпен», но стреляли из них почему-то всегда исключительно новобранцы. Стреляли, впрочем, без промахов, так как эльфийские маги снабдили новые орудия Лиги безупречными прицелами.