Сергей Зарин - General Overlord Device. Тактик 2. Книга вторая

Миала вспоминала все новые детали из срока ее службы на предыдущем месте, подполковник делился с ней полезной для нее информацией о месте службы новом. Как оказалось, медиков в «яйце» катастрофически не хватало, и вместе с Миалой их насчитывалось три человека. Все, правда, фейны… Феи. Но – три. На три с лишним сотни постоянно калечащихся биосов, которые постоянно норовят самим себе оторвать башку. А до вчерашнего дня было хуже: медиков служило всего двое. На те же три с лишним сотни. Поэтому с введением в строй нового мед-коммандера не стали затягивать ни на день. Едва она освободилась от Подполковника, как тут же была привязана к Колыбели (коих в локации было аж десять) и направлена на базу «Мельбурн», которой руководил майор Квинн.

Но перед отправкой ее значительно обновили и позволили экипироваться по самую макушку, благо амуниции для медиков (как для редкого здесь класса) хватало с избытком. А еще она встретила свою коллегу – фею Нэйну, мед-коммандера шестнадцатого уровня.

Поговорить с ней удалось лишь мельком, на бегу. Да и то, больше говорила Нэйна. Транспорт Миалы отправлялся в Мельбурн через четыре минуты, когда в ангар зашла вторая фея. И зеленая.

Цвет кожи соплеменницы несколько сбил Миалу с толку, однако она вскоре поняла, что ее более опытная подруга попросту использовала все доступные преимущества их расы, какие были только возможны на Триере. Иными словами – Нэйна была мутантом.

На родной планете фейнов темно-зеленый цвет кожи имели особи, способные к невероятной живучести и, соответственно – регенерации. Они могли увеличивать свои параметры до фантастических величин, включая в свои организмы различные генные модификации. Но такое увеличение характеристик не проходило бесследно, особенно для психики: «темные» эльфы не имели особых моральных ограничителей в поведении. Они были грубы, задиристы и чрезвычайно заносчивы. Неудивительно, что зеленый цвет имели и «отступники» – те, кто не соглашался жить вечно и проходить унизительную (как они считали) процедуру перерождения в неугодных природе Колыбелях. Приобретая первые оттенки темного цвета, они не останавливались на достигнутом и продолжали пичкать себя чужими генами. В родных мирах энфайнелов это считалось вопиющим нарушением родовых устоев, и отступник подвергался изгнанию, получая статус «неприкасаемого». Но, как было известно Миале, количество темных эльфов росло от года в год, и это означало, что все больше и больше ее соплеменников желало жить в некоем отрицании тысячелетних устоев.

Впрочем, этому «отрицанию» было одно вполне научное объяснение: такие модифицированные тела и соответственно, души, попросту не привязывались к Колыбелям. Обитель Богини Возрождения попросту отказывалась их принимать в свое лоно. Потому как этими биотехническими устройствами считалось, что в модифицированных телах помещалось несколько душ, и какую из них возрождать – Колыбель не знала. Но на Триере, по ходу, такие условности никого не волновали, и поэтому Нэйна могла позволить себе насыщенный цвет тягучей изумрудности без ущерба для своего условного бессмертия.

– Привет, – прохрипела «отступница» при встрече. – Ты – новенькая?

– Да. Да, можно и так сказать.

– В таком случае запомни одну вещь, медик: никогда не умирай сама, если видишь, что спасти уже никого невозможно. Просто беги. Ты больше нужна Колыбели, чем будущему трупу.

Миала немного не поняла совета, о чем и уведомила свою коллегу. Однако ее собеседница уже двинулась куда-то на выход, поэтому пояснение прозвучало несколько сумбурно:

– Медик и Колыбель связаны больше, чем все остальные. Когда Колыбель возрождает, медик может ей помочь. Эта помощь часто важнее, чем спасение очередного солдата.

И всё. В следующую секунду Нэйна вышла из ангара, взмыла в воздух и унеслась на другой конец базы. Ее слова Миала додумывала уже сидя в транспорте.

База «Мельбурн» находилась в шестидесяти двух километрах от центральной базы «Деэрстия». И в семидесяти четырех от базы «Кочка», на которой и оказалась сперва Миала. Мельбурн отвечал за добычу ресурсов второго порядка, то есть за сбор, обработку и транспортировку всех частей киберплантов. А также за переработку колосящейся вокруг пышной и бурно растущей флоры, которая шла на изготовление очень важного компонента для Колыбелей и госпиталей – живицы. Другие компоненты, вроде восстанавливающего геля или укрепляющего клея, изготовлялись, конечно, тоже, но живица была самым важным из них.