Роман Дингер - Сердце волчье

– Умнеете, – одобрительно кивнул Стамм. – Где лаборатория? Мы сейчас туда едем?

– Так точно, сэр. Мы подумали, что Вы сами хотите на это взглянуть. Но прежде, я хотел бы Вам показать кое-кого.

– А именно?

– Того, кто создал и реанимировал программу для путешествий. Вы хотите взглянуть?

Стамм долго смотрел на захмелевшего адъютанта, потом нажал кнопку:

– Останови!

Машина дернулась и свернула к обочине. Рейхс-полковник повернулся к Рейли и веско произнес:

– Запомни, Пол: начальству никогда не предлагают – начальству сразу показывают результат. Теперь вали отсюда! Вякнешь хоть слово, что ты слышал здесь – урою. И покажи мне этого… реаниматора.

Рейли молча вывалился из машины и бегом бросился к машине охраны, трезвея на ходу. Тяжелый взгляд шефа не сулил ничего хорошего…

*

Эскорт свернул к приземистому зданию, где-то на окраине города. Неприметное, внешне обветшалое от времени, затерявшееся среди деревьев. Во время Войны Континентов в таких зданиях располагались склады с медикаментами, оборудованием, вооружением. Чтобы усложнить поиск складов во время войны противником, если бы у него была такая возможность. Это спецы из Канцелярии придумали вариант с размещением небольших складов по всему городу, дабы защитники могли не ждать помощи извне. Командирам подразделений выдали зашифрованные карты, по которым указывалось местонахождение склада на той или иной улице… После войны часть складов разобрали, оставив лишь несколько, на всякий случай. Но здания, и особенно подвалы Канцелярия забрала себе. Все пригодится, решило начальство.

Ходило много слухов о том, что творится в этих подвалах. Но пока никому не удалось увидеть воочию все то, о чем давно говорили шепотом…

Стамм вышел из машины. И уставился на потемневшую металлическую пластинку, привинченную ржавыми болтами к стене. «Здание относится к памятникам архитектуры и охраняется законом» – гласила аккуратно выбитая надпись. Стамм хмыкнул и тронул табличку пальцем. Достаточно надписи «Собственность ИВК», как люди за километр будут обходить здание. Но – конспирация важнее всего, как гласил внутренний устав Канцелярии.

– Куда? – обернулся он к Рейли, который подбежал к нему. Адъютант старался держаться прямо, но все равно его чуть покачивало. То ли от страха, то ли от виски, подумал рейхс-полковник.

– Сюда, – показал Рейли. И сам пошел вперед, показывая дорогу…

Охрана рванулась следом, довольно грамотно взяв здание в кольцо. Стамм одобрительно кивнул, наблюдая за охраной. И спустился по ступенькам вниз, где придерживал рукой открытую стальную мощную дверь Рейли.

– Прошу, сэр!

– Советую… – приостановился Стамм перед адъютантом. – Скажи моему шоферу, чтобы выдал тебе мои таблетки. Мои – так и скажи. Не смотри ты так, не яд предлагаю. Всего лишь нейтрализатор алкоголя. А то на тебе лица нет, Пол. А мне нужны достойные помощники, а не тряпки. Выполняй!

– Есть, сэр! – вытянулся Рейли. Прикрыл за шефом дверь, и рванулся наверх, придерживая фуражку и стараясь не упасть…

В комнате для допросов было накурено. Стамм вошел, не здороваясь, лишь кивнул двоим в военной форме, вскочившим при его появлении:

– Вольно.

– Капитан Кимберли, сэр, – отрапортовала женщина четко. – Это – майор Дайенс. Военная прокуратура, следственный отдел. Работаем по Вашему приказанию.

Ничего не изменилось за последние лет двести. Кроме, наверное, гладкого, сверкающего белизной пола, специальных мощных ламп да специальной обкладки стен, изолирующей любые звуки доносящиеся отсюда. Ну, может, еще мебель да небольшой бар, и еще музыка, доносившаяся из встроенных в стену миниатюрных динамиков… Стамм не помнил историю, но помнил, как когда-то впечатлили его старые фотографии пыточных камер прошлого века, где допрашивали подозреваемых. Мрачновато, что ни говори. Зато сейчас, вон, под музыку допрашивают. Цивилизация, мать ее так… Рейхс-полковник окинул взглядом комнату, и остановил взгляд на привинченном к полу металлическом стуле. Вот что не изменилось за последние десятилетия, так это стул.

Стамм долго смотрел на человека, сидевшего на стуле с запрокинутой головой, связанного тонкими прочными веревками. Потом подошел, с легкой брезгливостью приподнял его голову и посмотрел на следователей:

– Он живой?

Дайенс кивнул, а Кимберли пожала плечами:

– А что с ним будет? Живучий, как собака…

Стамм отпустил голову человека, вытер перчатки об его одежду и подошел к столу: