Владимир Поселягин - Ганфайтер

– Именно так.

– А всего их сколько было? И с какого времени идёт отсчёт, да и где учёные?

– Учёные эвакуировались со станции более шести тысяч лет назад, но так и не вернулись. Я с тех пор работаю по заложенным программам и семь раз доводил их до успеха. Два миллиона шестьсот тысяч двести тридцать два объекта до конца программ не дошли.

– Чёрт, – устало потёр я лоб, было слишком много информации для анализа. – Какой у нас статус на станции и где мы можем поговорить более спокойно? Меня интересует комната, где мне и детям будет комфортно.

– Ваш доступ на закрытом объекте «Гость с ограниченными правами». Следуйте за светящейся стрелкой на полу. Она кратким маршрутом приведёт вас в жилой сектор. Развернуть для детей парк развлечений?

– Я не знаю, насколько мы тут задержимся, – ответил я и тут же получил ответ.

– Максимальное время вашего пребывания на территории станции – это шесть с половиной стандартных земных месяцев. После этого вы должны покинуть станцию. В случае вашего отказа я сделаю это силой.

– Ясно.

На полу к этому моменту уже светилась стрелка, и мы направились за ней. Дети чуть позже освоились, не так нервно реагируя на голос, идущий отовсюду, и даже пытались догнать стрелку и прижать её ногами, затоптав. Нашли новую игрушку. Через некоторое время они уже с хохотом и смехом гонялись за стрелкой. Как котята ей-богу. Только Денис был на моих руках, остальные крутились рядом, не отходя далеко.

Мы шли через высокие коридоры, со стенами из стекла или чего-то подобного, видя звёзды, потом повернули и направились в глубь станции. Шли долго, по моим прикидкам пройдя около трёх километров. Когда в очередном зале я сбоку рассмотрел кое-что для себя интересное, то, остановившись, присмотрелся.

– Что-то случилось, объект ноль семь? – сразу же поинтересовался искин.

– Слушай, ИИ, а в чём заключается исследование в моём случае?

– Ты был задействован в шести программах. Все они прошли штатно, и можно говорить об успехе эксперимента.

– А перенос сознания в другое тело входит в одну из этих программ? – вкрадчивым голосом поинтересовался я.

– Да. Это проверочная программа. Но в данном случае ты участвовал сразу в двух программах, на перенос в чужое тело и использование «Вариатора» в активном режиме.

– Последнее поясни.

– Тебя забросили в будущее на одиннадцать лет по твоему миру. То есть твоё сознание ещё не заняло тело в параллельном мире. Эксперимент прошёл удачно.

– Хм, – хмыкнул я, криво усмехнувшись, и ткнул пальцем в сторону ровного ряда боевых машин, так похожих на роботов. – Я их уже видел на рисунках немцев, что выжили при атаке на их аэродромы. Это было лето сорок первого.

– Не считаю это возможным.

Тут я хлопнул себя по лбу и засмеялся.

– Теперь понятно, кто тот младший лейтенант-артиллерист, что так мной интересовался, и куда он потом пропал?

– Что это значит?

– Почему ты мне всё рассказываешь и отвечаешь на все вопросы?

– Нет программного запрета, – просто ответил ИИ. – И нам скучно.

– Нам? – тут же заинтересовался я. ИИ не говорил, что он тут не один.

– Создателей нет на станции. Говоря: «Нам», я имел в виду другие искусственные интеллекты. Я отвечаю только за научную работу, остальные отвечают за станцию, оборону и техническую поддержку.

– Ясно, – кивнул я, и мы с детьми последовали дальше. – А что стало с другими объектами, моими предшественниками?

– Пятеро покинули Центр с помощью спасательных капсул и отправились в ближайшие человеческие миры, один дождался, когда на территории Центра откроется природный туннель, и ушёл в параллельный мир.

– Как нам вернуться на Землю?

– Твой основной мир? – уточнил ИИ и после моего подтверждения ответил: – Через пять месяцев и шестнадцать дней в зале препарирования откроется туннель в один из соседних параллельных миров. Как вернуться на Землю, я не знаю, нужно провести вычисления. К сожалению, учёные перед эвакуацией, хоть и близко подошли к созданию искусственных порталов, но дело до конца не довели, и приходится использовать природные. Что куда сложнее.

– Это долго?

– Около двух часов.

– Понятно. Это не помешает нашему общению?

– Нет.

– Тогда начинай.

Дальше мы двигались молча, пока, по-видимому, не вошли в жилой сектор. Нас проводили в тот район, где мы могли остановиться с нашим гостевым доступом, и стали устраиваться в четырёхкомнатных апартаментах гостиничного номера.