Андрей Ливадный - Полигон

— И что же мне с ними делать?

— Принять. Пройти через чистилище. Если хочешь выжить, конечно.

— Провести неделю в аду собственной памяти?!

— А что, все так плохо? — спросил Ричард. — Ну, прошлое твое?

— Хуже не бывает, — насупился Дитрих. — Ладно. Как-нибудь сам разберусь. Выкладывай, зачем явился. Не представляю, чем тут можно торговать? Водой? Едой? Но мне нечего предложить взамен. Кстати, а как ты воду создал?

— Да элементарно. Мысленно представляешь любую посудину, добавляешь к образу химическую формулу пластика. Точно так же с водой. H2O и готово.

— У меня только серый порошок получается. Все из него состоит и рассыпается в прах. Откуда же мне знать формулы? Дибилизм полный! — разозлился Дитрих. — Мне сказали, что тут игру создают. Бред какой-то! Игра прибыль разработчикам должна приносить! А это, — он неопределенным жестом обвел унылое пространство, едва не зацепив рукой уже подросшие в размерах пепельные смерчи, — полный отстой! Никто не станет платить за такое!

— А ты не агрись, — спокойно ответил Рич. — Игру они сделают, не сомневайся. Я даже название слышал. "Призрачный Сервер". Уровень реализма и интерактивность обещают — закачаешься! А здесь, к твоему сведению, нейроимпланты обкатывают. Выясняют, на что вообще способна искусственная нейросеть, — технология-то новая. Потому и сложность по максимуму, да и задачи не совсем игровые.

Дитрих приуныл. Пережить эти дни будет ох как непросто.

— Ладно. Ты, у нас значит умный. Формулы знаешь. А простое устройство создать сможешь?

— Ну, смотря какое.

Дитрих представил, что поверхность у стола мягкая, податливая, и несколькими скупыми движениями начертил на нем схематичное изображение желаемого предмета.

— Смогу, — подумав, кивнул Ричард. — Но, — он откинулся в кресле, — я ведь тебя предупредил: не стоит так рисковать.

— Почему? — упрямился Дитрих.

— Ладно. Слушай, если сам не понимаешь. Когда ты был ребенком, то учился различать предметы, цвета, образы, распознавать речь, потом, став старше, получал и накапливал жизненный опыт. Ты осознаешь себя, основывается на памяти, которая в свою очередь состоит из отдельных воспоминаний — хороших, плохих, нейтральных. Улавливаешь?

— Не совсем.

— Если ты будешь уничтожать их, то вскоре исчезнешь. Твоя личность рассыплется как карточный домик.

Дитрих поморщился.

— Поэтому мне стало так больно, когда я замочил этого урода?

— Не знаю, о ком ты говоришь, но последствия подобных действий всегда болезненны. Если ты прожил скверную жизнь, то неприятных призраков вскоре будет в избытке. Однако не надейся, что, перебив их, ты обретешь комфорт.

— Сказал ведь, — сам разберусь. Цену назови. Что хочешь взамен?

— Ну, — Рич замялся, — понимаешь, у каждого из нас была своя жизнь, своя цель, своя вершина, стремясь к которой, приходилось чем-то жертвовать. Здесь это внезапно стало основной проблемой. Ты попросту не можешь оперировать тем, чего не знаешь, не в состоянии испытать чувства, которые не испытывал при жизни. Я понятно объясняю?

— Вполне.

— Тогда к делу. Ты часто занимался сексом?

Дитрих, не ожидавший подобного вопроса, на миг стушевался.

— Ладно, объясню, чтобы ты не подумал чего-то дурного. Моя прежняя жизнь была замкнута в узком кругу профессиональных интересов. С одной стороны это хорошо — получив нейроимплантат, я могу многое создать, благодаря навыкам и знаниям. Но вот беда, — с женщинами у меня никогда не ладилось. Да и все, что не касалось карьеры, прежде казалось мне ничтожным, ненужным.

— Кем же ты был?

— Инженером, в одном удаленном от Земли космическом поселении.

— Служил в ВКС?

— Угу. За что уволили, не спрашивай. Факт, что в жизни я многое упустил и здесь чувствую себя ущербным.

— Но я-то тут причем?

— Повторяю вопрос: ты часто занимался сексом?

На этот раз Дитрих ответил без смущения:

— Часто. Даже очень.

— Это хорошо, — приободрился Рич. — Если ты отдашь мне пару своих воспоминаний, я смогу… восполнить пробел.

— Хорошо, такого сорта впечатлений у меня действительно навалом. Но как осуществить обмен? Ты же сам говорил, чтоб я берег свою память.

— Отдать и уничтожить — не одно и то же. Боли не будет. Никакого ущерба твоя личность не понесет, сам ведь сказал, что подобных однотипных впечатлений у тебя полно.

— Ладно, — согласился Дитрих. — Что я получу взамен?

— Хотя бы вот это, — Ричард указал на изображение пистолета, схематично процарапанное Дитрихом. — Импульсный "Стайгер" устроит?