Михаил Баковец - Улей. Игра в кошки-мышки

На моё счастье, рядом, в траве, торчала большая бетонная труба для стока воды на другую сторону насыпи, вот в неё-то я и забрался на последних каплях сил.

Кажется, она и станет мне могилой — дальше я физически не смогу двигаться, если внезапно не улучшится самочувствие.

Трескотня выстрелов и взрывы, стихли через несколько минут. Потом что-то оглушительно рвануло, отчего заметно дрогнула земля, и с трубы сверху посыпались чешуйки отслоившегося старого бетона.

Никак рванул один из бензобаков или боеукладка… не видел я, кто там катил по дороге, толи, простые машины, толи, броневики, потому и предположить точно не могу. Да и не всё ли равно мне?

Оказалось, не всё равно.

Совсем неожиданно, с другой стороны трубы исчез свет, загороженный крупной фигурой в сером камуфляже. Человек, который так неожиданно оказался по соседству, забрался в трубу спиной вперёд, отталкиваясь одной рукой и пятками, и меня не видел. Он прополз до середины, после чего откинулся на спину полностью, звонко ударив при этом небольшой каской, прикрывающей ему голову.

Лежал неподвижно не меньше минуты, издавая страшные хрипы с присвистом, потом зашевелился, опустил правую руку на живот и снял с ремня плоскую фляжку из тёмно-зелёного пластика.

Пить!!!

Только сейчас я ощутил страшную жажду, вызванную не только общим недомоганием после отравления газом, но и постоянной тошнотой, которая обезвожила организм.

А неизвестный, между тем, кое-как справился с пробкой одной рукой, поднёс горлышко ко рту и сделал первый глоток.

Почти тут же он захрипел и забился в конвульсиях, повернулся на правый бок и его начало тошнить. Фляжка упала на дно трубы и негромко забулькала, теряя своё содержимое. Тут же в воздухе запахло спиртным и чем-то не очень ароматным, с кислым уксусным запахом.

Человек затих очень скоро, оставшись лежать на боку в позе эмбриона.

После того, как он откинул копыта, пригубив содержимое фляжки, пить из неё мне сильно расхотелось. Правда, жажда никуда не делась, лишь становилась сильнее, а вид емкости и лужица жидкости на бетоне рядом с ней в паре метрах от меня, буквально сводила с ума.

Дошло до того, что появились какие-то силы, чтобы выбраться наружу и посмотреть на место разгрома автомобильной колонны.

Исподволь, я рассчитывал получить помощь от выживших или хотя бы добыть лекарств и воды. Но при виде места боя, последняя надежда на благополучное завершение моих приключений умерла — три огромных костра жарко горели на асфальте, да несколько тел рядом с ними уже наполовину обуглились, а вместе с ними и всё их снаряжение.

Вернулся в трубу к телу единственного бойца, сохранившемуся целым, со всем содержимым в карманах.

Первым делом я схватился за фляжку, в которой немного плескалось влаги с неприятным спиртовым запахом.

— Но ведь, водка же, — прошептал я одними губами, вспомнив старый анекдот, — была, не была.

Кто не умирал от жажды, да ещё находясь в сумрачном состоянии рассудка, тому не понять, насколько желанна будет почти пустая фляга, чьё содержимое прямо на глазах убило человека.

Впрочем, неизвестно от чего тот загнулся, ведь хотел бы умереть, то не стал бы прятаться от беспилотника в трубе, чтобы потом принять яд. Может, просто не успел напиться и рана доконала, или жидкость не в то горло попала, и он банально задохнулся?

Это я так себя успокаивал, поднося горлышко фляжки ко рту. Задержав дыхание, я сделал четыре больших глотка, полностью опустошив емкость.

— Ну и… гадость, — смог выдавить из себя я фразу и чуть не выплюнул всё обратно. — Га… до… сть.

Я привалился спиной к стенке трубы, не обращая внимания на мёртвое тело по соседству.

Болела и кружилась голова, заставляя летать на «вертолётиках» как во время дичайшего предпохмельного состояния. Тошнота сошла, но осталась слабость в теле. Прошли и судороги, которые до этого доставали особенно сильно.

Сильно воняло горящей резиной, синтетикой и подгоревшим мясом. Особенно мясом и я догадывался, откуда он шёл.

Не сразу понял, что самочувствие резко улучшилось. Только машинально отодвинувшись от мёртвого тела, воняющего дымом и химией, понял, что руки-ноги нормально слушаются, почти ничего не болит и головокружение прошло.

Как-то резко появился вкус, запахи обрели насыщенность, пальцы больше не были старыми перчатками, в которых осязание напрочь отказывает.

Соединить одно с другим — содержимое фляжки и улучшение здоровья, я смог быстро. И тот факт, что умирая, боец хотел напиться из неё, лёг в эту теорию ровным кирпичиком.