Сергей Шакурин - Образец

– Мех, давай влево, к девятиэтажкам! – крикнул в гарнитуру майор.

БТР качнулся, перебираясь через разделительный бордюр, и цепко державшиеся на броне бойцы увидели между домами массовое движение. Два или три человека, именно человека, отбивались от скопившихся бродивших НЕживых.

– Им хана, – заключил А́рес.

– Циклоп, давай КПВТ 1 1 КПВТ – крупнокалиберный пулемет Владимирова, танковый. ! – приказал стрелку майор.

– Командир, это могут быть мародеры, они ведь с оружием… – на всякий случай отметил Чиж.

– Это люди! – твердо ответил майор и крикнул в гарнитуру: – Циклоп!

Сноп пламени вырвался из ствола крупнокалиберного пулемета Владимирова, и пули калибра 14,5 миллиметра начали рвать толпу.

Военные видели, как после освобождения им пути три человека рванули к дому.

– Давай к ним, Мех! – приказал майор.

БТР вразвалочку забрался на газон, смял низкую ограду, пробираясь во двор.

– Боезапас не тратить! – крикнул майор. – Мех, дави их!

БТР замер.

– Мех!

– Командир, это ведь были люди, – неуверенно сказал механик-водитель.

– Ты правильно сказал, Серёга, это были люди, – вздохнул майор. – А теперь подумай, что эти бывшие могут добраться до живых, среди которых могут оказаться наши близкие…

Ходячие мертвецы подбирались к броне уже более уверенно и в два раза быстрее. Двигатель зарычал, и механик-водитель тронул боевую технику с места.

– Мать вашу, как фашисты на танках! – рычал Сергей, злясь на командира, на себя и на всю эту всемирную ситуацию.

БТР вертелся на месте, двигался взад и вперед, и, только когда во дворе не осталось бредущих неживых, Сергей остановил технику. Из-за дальних углов зданий поодиночке выбирались новые голые ходячие мертвецы.

– Одиночные цели можете отстреливать, – вновь вздохнул майор, осматривая ужасающий кровавый пятак.

Он поднял громкоговоритель и закричал:

– Я – майор Панин! Граждане, кто выжил, послушайте внимательно! Восточнее окраин данного района расположен наш укрепленный пункт на базе ГСМ «Газэнерго». Сейчас в районе, как и во всем городе, небезопасно! Если у вас есть, на чем добраться до нас, выдвигайтесь, не медлите! Кто не может самостоятельно, завтра в это же время сюда прибудет транспорт для эвакуации! Если все же вы решите добираться своим ходом, на блокпосту скажите, что от майора Панина! Граждане с личным оружием приветствуются!

– Командир, мне сегодня жена сказала, что в подъезде все квартиры распахнуты и никто из соседей на призыв не откликается, – сказал Бобр, сидя на броне рядом с майором. – Не думаю, что кто-то еще здесь живой остался.

– А зря не думаешь, – мрачно ответил майор. – Как минимум троим мы помогли. А раз тебе жена звонила, значит, с ней тоже все в порядке. Ведь именно сегодня народ покинул свое жилье, чтобы туда больше не вернуться…

– Как-то это странно… – задумался А́рес. – С сегодняшнего дня ввели военное положение, и именно сегодня началось…

– Командир, – позвал Чиж, выстрелив по одиночной цели. – Надо ехать, а то опять набегут.

– Ладно, Мех, давай домой, – распорядился майор. – И свяжитесь с полицией. Снимаем патрулирование.

БТР прорычал двигателем и, развернувшись, начал выбираться со двора.

– У нас веревка есть? – вдруг спросил майор.

– Да, – ответил Мех.

– Давайте захватим парочку этих… с собой. Для ученых, – решил майор.

Добежав до третьего с конца подъезда, Павел влетел внутрь. Двое попутчиков – за ним. На втором этаже были открыты все двери, Павел указал на правую и, зайдя за попутчиками, закрыл дверь.

– Что теперь? – спросил испуганный Тимон.

Павел приложил палец к губам и, держа наготове карабин, пошел осматривать квартиру. Она оказалась пустой. Зайдя в дальнюю комнату, осторожно приоткрыл окно, глядя на улицу через тюль. Но грохот КПВТ был слышен и через закрытые окна.

– Что ты хочешь услышать? – спросил Максим, также осторожно выглядывая в окно.

– Не знаю, – искренне ответил Павел.

В этот момент во двор выехал БТР и начал давить НЕживую толпу, которая даже не понимала, что происходит. Они сами лезли под колеса.

– Черт! – выругался Павел и отвел глаза.

Видеть такое было страшно и мерзко.

Тимон отпрянул от окна.

– Я лучше пойду руки отмою, – сказал он, сдерживая рвотный рефлекс.

– Ты бы тоже, – указал на руки друга Павел.

Максим, как и все, сразу отошел от окна и сейчас смотрел на свои руки. Перчатки, куртка и, соответственно, кухонный тесак были в крови.