Люттоли - Худшие люди

– Вы покупаете?

Заслышав голос продавщицы, Лиза вздрогнула. Она настолько погрузилась в мысли, что напрочь забыла, где находится. Обычная вещь, которая происходит с ней регулярно.

– Покупаю!

Через час, Лиза уже надевала тапочки в прихожей своей квартиры.

– Это ты, Лизочка? – раздался голос Виктории Янковской, матери Лизы.

– Я, мама! – громко ответила Лиза. Она ставила сапоги на нижнюю полку, когда в маечке, шортах и тапочках с собачьей мордочкой появилась младшая сестра Оля. Оля училась на последнем курсе Высшей школы Экономики и отличалась от сестры всем, включая внешность и характер.

Оля с показной театральностью поклонилась:

– Новое пальто для профессора медицины. Мне плакать хочется от счастья! У меня только один маленький вопрос: Мои успехи тоже будут оплачиваться?

– У тебя нет успехов! – в прихожей появилась Виктория Янковская, или как ещё её называли дома – мама Вика. – Но есть к чему стремиться. Пример успеха прямо перед твоим носом.

Оля скосила глаза вниз, и внимательно осмотрела свой нос.

– Не начинай! – предупредила Лиза. – У меня отличное настроение. Не смей его портить.

– И не собиралась даже. Могу я попросить ваше пальто, профессор? – Оля встала за спиной сестры и помогла ей раздеться. Потом и с величайшей бережностью повесила его с краю на вешалку.

– Так не пойдёт! – она перевесила всю одежду по краям вешалки, а пальто сестры повесила в самый центр. – Так будет правильно.

Оля сохраняла серьёзное выражение лица, но Лиза хорошо знала, что скрывается за мнимым вниманием.

– Перестань ёрничать и займись учебой! – бросив эти слова, она ушла в кухню. Мать пошла следом, чтобы накормить дочь.

– Как скажете, профессор! – крикнула ей вслед сестра. – Я просто не смею вам перечить. Кстати, с какого предмета начать? С биологии, морфологии или генетики? А может сразу перейти к разделу морфологии под названием: Система антиоксидантной защиты?

– Тема моей диссертации не предназначена для шуток! Тем более таких убогих! – раздалось из кухни.

Оля изобразила плачевный вид.

– Ладно. Тогда я просто посижу в интернете и пообщаюсь с друзьями. Они не такие умные, как ты, но…приходится искать себе равных.

Лиза собиралась ответить, но мать попросила её не ссориться.

– Лучше помолчи. Так она от тебя сразу отстанет. Пусть сидит в своём интернете. Когда садится за компьютер, обо всём на свете забывает.

Беседин даже не успевал запоминать имена. Перед экраном телевизора то и дело кто-то мелькал. Он никак не ожидал, что у его куратора и прямого начальника окажется такая большая, дружная и весёлая семья. Жена, пятеро детей от трёх до двенадцати лет, да ещё и двое престарелых родителей. И все они жили в трёхкомнатной квартире. И как ни странно, все три поколения ладили между собой. В семье Лисициных царило абсолютное взаимопонимание, но Беседину от этого не становилось легче. Человек, привыкший к одиночеству, вынужден был ежеминутно выслушивать всякие детские глупости. Кроме того, приходилось как-то общаться с дедушкой и бабушкой этих детей. Ну и жена Лисицына всё время пыталась выяснить причину его развода.

Они приехали только утром в Москву, но уже к обеду Беседин осознал, что не выдержит подобного общения. А этот вопрос: Как вы добрались? Просто выводил его из себя. Он повторялся раз за разом и, как ни странно, Лисицын каждый раз пересказывал поездку, приправляя её всё новыми и новыми подробностями.

– Метель, – 25, ветер ледяной, сугробы на дороге растут прямо на глазах. Мы два раза застревали по пути в Норильск. Выходили наружу. Несколько секунд и ты выглядишь как настоящая сосулька…

Слыша все эти ахи и вздохи, Беседин понял, что ему следует срочно найти себе занятие. У них оставалось ещё три дня. Чем же себя занять? Москву посмотреть? Ничего другого не остаётся, хотя я и не охоч до всяких там экскурсий.

– Ты чего такой напряжённый? – слова Лисицына врезались в поток мыслей Беседина.

– Хочу…посетить пару лекций…по…генетике. Это можно устроить?

– Сейчас устрою! – Лисицын спустил с колен сына и ушёл кому-то звонить.

Он не возвращался очень долго. Из соседней комнаты то и дело раздавались отрывочные слова, но по ним невозможно было что-то разобрать.

Беседин так и не дождался возвращения Егора. Его забрали на кухню пить чай с пирожками и бутербродами. В семье Лисициных такие чаепития проводились каждые два часа. А иногда и чаще. Но это было куда лучше, чем сидеть в кресле, смотреть телевизор и постоянно отвечать на вопросы.