Сергей Подгорных - Тутанканара – тот, кого остановить невозможно

– Великая Пустота, ты посмотри, какой прыткий! – удивленно воскликнул Отстой, подойдя к сгрудившимся около меня работорговцам.

Охотники на людей пытались ударить меня дубинками, но делали это крайне осторожно, памятуя о сломанном носе своего приятеля.

Я же чувствовал себя все хуже и хуже. Огромная доза депрессирующих полей, полученных моим организмом, вкупе с многочисленными энергостатическими ударами, совсем подорвали мои силы. Я едва держался на ногах. Мне стоило больших усилий удержаться от падения. Перед глазами все плыло, звуки доносились словно сквозь толстый слой ваты.

– Ну-ка, Стероид, уделай этого прыткого молодца, – скомандовал Отстой, – ты у нас мастер успокаивать чересчур резвых рабов.

Было похоже, что сложившаяся ситуация необычайно веселит главаря работорговцев. Несмотря на то, что я довольно серьезно покалечил кривоногого, который до сих пор безжизненным кулем валялся на холодном полу терминала, несмотря на то, что я сломал нос одному из его людей. Отстой не разозлился. На его всегда свирепом лице даже на мгновение промелькнула улыбка. Улыбка, при виде которой кровь стыла в жилах. В жилах у рабов, которые хорошо знали, что такое Отстой.

Стероид не торопясь подошел ко мне и вдруг стремительно, резко, едва уловимым движением ударил. Ударил правой рукой. Сильно и мощно. Я, словно резиновый мяч, отлетел к стене. Ударившись спиной и головой о стену терминала, я тем не менее умудрился не потерять сознание. Во рту мгновенно появился неприятный привкус крови. Перед глазами все поплыло, и я, стараясь развеять черный туман, опускающийся на мой мозг, замотал головой.

Работорговцы дружно засмеялись. Удар Стероида им понравился. Бугай же, ободренный хорошим началом, продолжил мое избиение. Второй не менее сильный удар в голову почти выбил меня из колеи. Не опирайся я спиной о стену, наверняка бы упал. Лишь чудом удержавшись на ногах, я с трудом уклонился от третьего, завершающего удара здоровяка. Видя мое беспомощное состояние, Стероид решил, что уже покончил со мной и остается лишь добить меня. Поэтому третий раз ударил не так резко, больше полагаясь на силу, чем на внезапность.

Никогда не стоит недооценивать противника, в каком бы беспомощном состоянии он ни находился. По всей вероятности, Стероид об этом не знал. Иначе действовал бы более осторожно. Чуть заметным движением я отклонил голову, и кулак Стероида со всей его бугайской мощи впечатался в пластобетон. Вопль боли пронесся по терминалу. Бугай еще не успел отдернуть искалеченную руку, как я уже закрепил свою небольшую победу. Из неудобного положения, правой рукой, поскольку левая почти не слушалась, я коротко, но довольно сильно ударил Стероида в корпус. Удар пришелся как раз в область солнечного сплетения здоровяка, и он, посиневший, разом ставший на голову меньше, сломался пополам. Он развернулся, то ли намереваясь покинуть поле боя, то ли ему просто невмоготу было смотреть на меня. Я же, увидев обширную спину Стероида, который был минимум на две головы выше меня и даже сейчас выглядел очень внушительно, резко ударил рукой два раза. Первый раз – в область поясницы, второй раз – чуть повыше, целясь в позвоночник. Здоровяк, так и не успевший уйти от схватки, внезапно рухнул на колени. Рухнул в два этапа. Сначала неожиданно присев, так, словно из его обширного тела выдернули незримый стержень. Потом со стуком приземлился на колени, являя нелепое зрелище. Стероид словно молился перед смертью. Я же, недолго думая, добил здоровяка. Мгновенно. Одним ударом в шею. Сверху вниз. Послышался неприятный хруст, и Стероид замертво упал на пол. Лицом вперед и не подставив рук.

Несколько секунд стояла гробовая тишина, потом работорговцы всем скопом кинулись на меня. Более не заботясь о своей безопасности, они принялись беспорядочно избивать меня. Я же, утомленный схваткой со Стероидом, не мог дать им достойный отпор. Несколько прямых попаданий энергостатической дубинкой в голову совсем выбили меня из колеи, и я уже с трудом понимал, что делаю. Кажется, я все же умудрился выбить зубы одному из охотников на людей и сломал руку другому, но это было единственное, что я смог. Работорговцы многочисленными ударами сбили меня на пол и принялись злобно пинать. Я, уже почти ничего не чувствуя от боли и бесчисленных ударов энергостатики, лишь прикрывал правой рукой голову. Не знаю, долго ли меня били, мне показалось, что целую вечность, но наконец работорговцы успокоились. Отступили от меня. Я, с трудом опираясь на единственную действующую руку, приподнялся на четвереньки и сквозь кровавую пелену увидел стоящего прямо передо мной Отстоя. Казалось бы, и без того свирепое выражение его лица сейчас стало поистине демоническим.