Комбат Найтов - Альт-летчик

Еще одно интересное событие произошло 15 сентября вечером на Загородном проспекте у Царскосельского вокзала. Поручик (при переходе в негвардейское соединение гвардейцы получали очередное воинское звание автоматически, а во многих случаях даже перепрыгивали через звание, но в данном случае этого пока не произошло) Гальвин при приземлении немного повредил лодыжку, ему пришлось оставить свой автомобиль в расположении, и я его подвез до офицерского дома на Загородном, где он квартировал. Помог ему подняться на лифте до квартиры и уже возвращался домой, когда в свете фар мелькнула фигура, и пришлось резко тормозить. Хотя удара не было, но человек сидел на поребрике и держался за ногу. Черт, везет мне на хромых сегодня!

– Ушиблись? – спросил я его, но в ответ услышал:

– Рас итквит астраханис амидзе? [1] Как погода в Астрахани?

– Дзлирад цвистимз, дзирпасо [2] Сильно дождит, дорогой. .

– Товарищ Серго интересуется: почему не доставили деньги по адресу?

– Пароход в Астрахани не остановился, по карантину, из-за холеры.

– Деньги промотал? На них шикуешь? – Но заметив приближение заинтересовавшегося полицейского, тихо прошептал: – Полиция, увези меня отсюда, Конрад. – Открытая правая дверь, водительская, прикрывала его.

– Давай руку! – дверь открывалась спереди, но незнакомец быстро сел слева в машину, не притворяясь, что хромает.

– Господин полковник! Что-нибудь случилось?

– Ничего страшного, прохожий оступился и подвернул ногу, ему на Варшавский, мне по пути. Подброшу бедолагу. – И протянул пятак полицейскому за беспокойство.

– Рад стараться, вашбродие, премного благодарствую! – взял под козырек служивый.

Я сел за руль, и мы тронулись.

– Чижиков, Петр, по паспорту. А так товарищ Коба, слышал о таком?

– Слышать – слышал, но не встречались, выслали его, в Вологду, по-моему.

– Туда, туда. Здесь нелегально, так что попадаться нежелательно. Есть почта и долг за тобой в две тысячи рублей, которые тебе передали в Карсе. – Он передал пакет.

– Чеком возьмешь?

– Возьму, но ты понимаешь, что это нарушение конспирации?

– Наша встреча – тоже нарушение.

– Ты на связь не выходил.

– Связь мне обещали предоставить в Астрахани, но я туда не попал.

Я свернул с Царскосельского проспекта на Обводный.

– Тебе куда, Коба?

– Все равно, лишь бы не в городе, тебя долго искал, сказали, что у Семеновских казарм бываешь, три дня ждал. Ночевал на ипподроме, в кустах.

– Гатчина подойдет?

– Лучше Тосно.

– Тогда зря свернули.

– Да ничего, вот если бы у тебя нашлось 15–20 рублей, было бы значительно проще.

Я достал бумажник, но купюра с отцом нынешнего императора товарищу Кобе не понравилась.

– Если есть, то помельче, сам понимаешь, в таком виде щеголять такими купюрами опасно.

У меня нашлись четыре синеньких банкноты и одна зеленая. В кармане куртки – пригоршня мелочи.

– Вот это дело! Тридцать один рубль, верну.

– Да не беспокойся, Коба. Я теперь большой начальник.

– Вот это плохо! Я думал, что у тебя переночевать можно будет и помыться.

– Нет, пока снимаю, хозяйка в доме.

– Понятно. Тогда давай здесь остановись. – Мы подъезжали к Нарвской стороне, уже проскочили через железнодорожные пути. Я свернул во двор, включил свет в машине и выписал чек.

– А чего так много-то?

– Партвзносы и то, что могу сейчас дать. Бумагами все обеспечу, за поставку бамбука с Дальнего Востока, там написано.

– Понял. Завернуть есть во что? – Нашелся плотный пакет и несколько книжек-инструкций, куда поместили чек.

– Как с тобой связь держать?

– Дать какой-нибудь невинный адрес, ко мне сейчас лучше не соваться, я в такие дебри влез.

– Запоминай! – Коба несколько раз повторил адрес в Минской губернии. – А что за дебри? И что за эмблема на погонах?

– Авиация, меня сделали начальником инженерного управления по ней.

– Ого! – Мне пожали руку и попрощались. Бородатый Петр Чижиков исчез в темноте ночи.

Пакет я вскрыл и прочитал уже за городом, кроме трех писем из Франции, двух легальных газет «Звезда», внутри находилось несколько, написанных мелким убористым почерком, листков, в которых говорилось о подготовке проведения Всероссийской партконференции, проведению которой препятствуют меньшевики-ликвидаторы, перевербовавшие двух из трех хранителей партийной кассы, так называемого наследства Шмита. В ней же автор делал анализ, довольно подробный, о политической ситуации в России, в том числе о том, что репрессии, начатые Петром Столыпиным, постепенно сошли на нет и Россия начала активную подготовку к войне на Балканах. Автор очень точно описал состояние экономики и доказывал на этом основании, что результатом этой войны будет новое поражение царизма. Там же назывался реальный срок готовности экономики к такому потрясению: 1916–1918 года. Призывал усилить работу в армии, так как вооружение народа возможно только в условиях «большой войны». Вторую Балканскую он называл просто авантюрой, которая не приведет к массовому увеличению армии, то есть в современный момент не соответствует целям и задачам партии. Отмечалась возросшая активность военных кругов во всех ведущих странах мира, претензиях Германской империи на передел мира, и назывался срок начала «Мировой» войны: 1915 год. Проведение конференции требуется прежде всего для того, чтобы решительно размежеваться с меньшевиками. В таком виде я ранее статью никогда не видел, по всей видимости, она была уничтожена, в связи со смертью адресата, но многие куски ее в различных статьях, написанных в период с 1911 по 1914 год, приходилось читать в первоисточниках. Насколько мне известно, в составе РСДРП профессиональных военных в тот момент не было. Из писем из Франции стало понятно, что у Петербургского центра теперь новый руководитель, тот самый «Чижиков», с которым мы только что расстались. Я знал его настоящую фамилию и его судьбу. «Дядюшка Джо», генералиссимус Иосиф Виссарионович Сталин, он же Джугашвили. Сохранять что-либо из пакета я не стал и начал подготовку к командировке в Европу. Требовалось встретиться с автором статьи, так как обстановка вокруг меняется с калейдоскопической скоростью. Фигурки собираются весьма быстро. Взрыв однозначно произойдет раньше, даже раньше августа 1914-го. В условиях общей неготовности к войне произойдет действительно катастрофа.