Ольга Арзамаcцева - И тринадцать белых карликов

– Это что, песня? – вдруг смекнул капитан.

– Со слов: «Нажми, водитель, тормоз, наконец», – улыбнулась Ада. – Признайте, что вы не сразу заметили.

– Вы убедительно ее подали.

– Ситуация подходящая.

– Она была популярна?

– Пока не стала гимном.

– Вам нравятся парадоксы?

– Пожалуй, но в первую очередь я не хочу утомлять вас подробностями.

– Очень жаль, именно сейчас я не против послушать…

Спустя определенное время Ада в недоумении стояла перед пустым постаментом.

– Странно как-то, – в замешательство пробормотала она. – Царь-пушка стоит, а колокола нету… Кто-то с собой в качестве сувенира увез что ли?

– Исключено, – покачал головой капитан. – Советом Федерации было принято решение не вывозить с Земли культурные ценности. И эта директива до сих пор действует…

– Похоже, только не в моем случае…

– На вас у меня есть специальное разрешение, но это все равно очень тонкий лед… – и он поспешил сменить тему: – Так на что был похож этот колокол?

– А у вас в словаре картинок нету? – после минутной заминки нашлась Ада, понимая, что не находит слов для столь очевидной вещи.

– Словарь считает, что мне не нужно этого знать, – передернул плечами капитан. – На корабле я бы мог его сломать. А отсюда у меня доступа нет.

Ада повернулась к звоннице, решив для начала объяснить назначение.

– А! Вот там висит несколько! – обрадовано указала она. – Только тот был больше и с отколотым куском…

– Он был красивый? – уточнил капитан причину интереса спутницы к объекту.

– На вкус и цвет товарища нет, конечно, – пожала плечами та. – Но как по мне, так скорее пафосный. Просто жалко – он тут столько простоял, а теперь его нету…

Капитан переформулировал запрос для «Косатки», и та быстренько отыскала колокол и выдала координаты. Тот, как оказалось, валялся всего метрах в двухстах от своего законного места. Пробираться пришлось сквозь довольно густые заросли, так что капитан невольно подивился упорству писательницы в ее функционально бессмысленной деятельности…

– Раньше здесь был очень миленький скверик, – пояснила Ада. – Но так мне нравится даже больше…

– Вам нравятся непролазные заросли?

– Мне нравится первоначальный порядок вещей. По-моему, естественный отбор – самая справедливая система в мире. И это неправда, что всегда выживает сильнейший… – она кивнула на чахлый стебель плюща, будто из последних сил карабкавшийся по стволу дерева и распустившийся пышной листвой на его вершине.

– Выживает тот, у кого есть воля к жизни: «Бесплодной печали не стоит, мой друг, предаваться, ведь грустным солдатам нет смысла в живых оставаться… а пряников сладких всегда не хватает на всех…»

Так или иначе, колокол был найден и обломанные ветви деревьев говорили о том, что он здесь недавно.

– Но как… – начала, было, Ада.

– Должно быть, какой-то летательный аппарат, – ответил капитан. – Пыль на открытой местности потревожена, но следов нет.

Он отошел еще метров на тридцать и наткнулся на искореженные остатки механизма.

– Легкий прогулочный катер… – констатировал капитан.

– Удивительно, что им удалось забраться так далеко на такой посудине.

– Разбился? – робко спросила Ада, не решаясь подойти ближе.

– Охранная система сбила, – передернул плечами капитан. – Хотя что тут сбивать-то? Плюнул – оно и развалилось… – Тут он заметил беспокойство на лице спутницы. – Но вы не волнуйтесь: К-5 запустила вирус, дезориентирующий местные патрули, – до нас они не доберутся.

– Это пилотируемый аппарат? – тихо уточнила писательница. От мысли, что где-то в этой непривычной тишине шныряют бесшумные, как «Косатка», машины, ей становилось не по себе.

– Ага, – капитан поддел ногой неровно обглоданный череп и пнул его в сторону Ады. – Вот и пилот. Хищники о нем уже позаботились. Заброшенные города всегда кишат какими-нибудь голодными существами…

Ада сглотнула, дивясь крепости своего нового желудка.

– Но вы не беспокойтесь: «Косатка» отпугивает их ультразвуком…

– Так что с нами ничего не случится, – закончила за него Ада.

– Может, уйдем отсюда?

– А я уж думал, вы предложите его похоронить… – протянул капитан.

– И поэтому пнули, чтоб не зазнавался…

– Любой человек бы предложил.

– Так уж и любой? Какая теперь, в сущности, разница, крысы его съедят или черви? Все одно – станет частью экосистемы…

– У вас несколько оппозиционные взгляды, не так ли?